Что нужно знать о черной археологии. Чёрные археологи Перу

«ЧЕРНОЕ» ХОББИ (монолог «черного археолога»)

Давайте сразу определимся с терминами. На нашем сленге «черный копатель» это не тот, кто копает без лицензии. Это тот, кто нарушает человеческие законы. Вот их ненавидят все поисковики. Это и есть «черные копатели». Им не важно, что они находят; не важно, где ищут. Важно только одно – чтобы стоило дорого. Когда меня называют «черным копателем», мне плохо делается. Давайте мы будем осторожно говорить: не «черный копатель», а «поисковик».

Этот мир «поисковиков» довольно большой. Он делится на несколько сегментов. Первый сегмент – это почти половина от всех российских поисковиков. Это люди, для которых поиск археологических артефактов такое же хобби, как охота или рыбалка. Или как сбор грибов, например. Эти поисковики – просто азартные любители. Они не преследуют никаких финансовых интересов. Среди них много нумизматов и фалеристов [коллекционеров орденов, медалей, нагрудных знаков и т.д. – прим. ред.].

Среди этой группы есть одно, но очень важное правило: никогда не копать в черте архитектурных и археологических памятников [именно раскопки на территории памятников трактуются законом как преступление – прим. ред.].

Скажу еще раз: мы копаем только в местах, которые не являются памятниками. Но эти места очень часто бывают невероятно интересны.

Вот, допустим, есть Бородинское поле. Это археологический памятник. Там я даже не прикасался к земле. Ни разу не достал свой металлоискатель. Потому что этот памятник изучают специалисты. Это их работа. Но секрет в том, что Бородинское поле, как памятник, огорожено речкой. Все, что за речкой, – уже не памятник. Но там тоже были кой-какие стычки наших с французами. И вот там я уже занимался раскопками.

К сожалению, процентов семь любителей копать – откровенные дураки. Может, их и больше. Они не злобные и не хотят намерено копать на территориях археологических памятников. Но такой дурак может не понять, что он на настоящем кургане стоит. Таких копателей надо бояться. Они вроде бы неплохие люди. Но относиться к археологическому наследию так, как это делают они, просто нельзя. Это все равно, что пьяному сесть за руль. Они просто не понимают, что делают.

СТРАСТИ ВОКРУГ КЛАДОВ
Меня никогда не интересовала денежная ценность предметов, которые я нахожу. Моя цель – прикосновение к истории. Это гораздо дороже.

Когда я впервые нашел куски русского чугунного ядра и показал сыну, мы с ним сели и начали представлять, что чувствует человек, когда такая штука свистит мимо него… А если эта штука еще в него и попадет, то там вряд ли что-то останется. Кстати, только один осколок этого ядра весил около полутора килограммов. Когда ты держишь в руках вот такое ядро, ты понимаешь, как деды воевали. Это не кто-то что-то тебе рассказал. Этот ты сам чувствуешь и понимаешь руками.

Еще я ищу ради самого поиска. Это же приключение. Вы знаете, за всю свою копательскую карьеру я нашел два клада. Иду как-то с металлоискателем вдоль Волги. Вдруг он дает двойной звук – это значит, что где-то совсем рядом лежит цветной металл. Начинаю копать. И вдруг лопата ударяется о доски. Поднимаю доски и вижу полиэтиленовую пленку, а под ней – новые доски, наложенные поперек первых. Потом опять пленка и опять доски. Так три слоя. Наконец я поднимаю последние доски и вижу три ящика.

В первом ящике лежали пустые трехлитровые банки и пачка соли. Второй ящик был из-под артиллерийского комплекта. Он был покрыт плесенью и пустой. А в третьем ящике – лежала лампа, топорик, самодельный нож и пила. Я понял, что это ребята играли в Тома Сойера. Приятели, которым я показывал, сказали, что самое ценное в «кладе» – это банки. И забрали их себе.

А второй клад я нашел в брошенной избе, под половицами возле печки. Это был чугунный горшок, полный ржавых канцелярских скрепок. Кому нужно было это прятать – ума не приложу!

КОГДА РАСКОПКИ – БИЗНЕС

Кроме любителей, есть еще профессиональные поисковики. Их где-то 25%. У них хорошая техника: металлоискатели, квадрокоптеры (с их помощью они прочесывают местность). Кстати, их технические решения иногда очень остроумны. Например, к рыболовной удочке они привязывают мощный магнит, и тщательно прочесывают им дно водоема. Или делают ящик из сита и через него пропускают ил со дна. Я раньше думал, что это неинтересно. Но когда один мужичок выложил передо мной вот такую горку монет, которых он наковырял в реке за два дня, я просто изумился. Самое интересное было начать эту горку разбирать.

Профессиональные поисковики тоже не работают на территориях памятников. Они раскапывают старые деревни и урочища. Во многих местах, например в Подмосковье, за такими копателями следят полицейские дроны. Они отслеживают с воздуха копателей, находят их машины, фиксируют номера. И потом, при выезде на трассу, машину тормозят и проверяют.
Эти люди уже продают свои находки любителям старины. Это делается на специализированных сайтах, на барахолках…Зайдите в интернет на любой сайт копателей. Продается все что угодно: посуда, украшения. Это не только старинные вещи. Вы не представляете себе, какое количество украшений теряется на наших пляжах! на старых пляжах, например, очень много золотых украшений советского времени. Поисковикам-профессионалам все равно, к какому времени относится находка. Главное ее ценность. Если за нее можно что-то получить – нет проблем.

МОРАЛЬ И НЕМЦЫ
Где-то 22% от всех искателей – это хорошие специалисты по военному поиску жертв Второй мировой войны. Это не официальные копатели, но у них есть свой кодекс. Они не чураются продавать что-то найденное, но при этом всегда остаются людьми. Вот вам ситуация.

Некто из неофициальных поисковиков выкладывает на форум фотографию убитого немца, найденного в окопе. У этого немца целый ряд золотых зубов. Потом тот же поисковик снова показывает фотографию черепа, на которой золотых зубов уже нет. «Мы золотишко-то фрицевское прибрали», – пишет он на сайте. Такого откровенного мата от других поисковиков в его сторону я давно не читал. Потом тот, кто выложил фото, признался, что пошутил. Никто и никогда не ворует драгоценности! Даже у немца.

Увы, среди военных копателей есть еще процента три отморозков. Они очень любят раскапывать военные, особенно немецкие, кладбища. У них есть даже циничный термин «лежанка». По слухам, по топографическим картам они находят эти захоронения. Там кресты на большинстве могил снесены, но сами могилы остались. Они раскапывают подряд все могилы. Все ценное продают. Это люди, у которых, как мне кажется, нет ничего святого. Но нельзя из-за небольшой группы отморозков вводить такие запрещающие законы.

НЕУДОБНЫЙ ЗАКОН

Есть в Москве такой район Митино. Мало кто знает, что лощина, которая отделяет Митино от соседнего района, это часть древнего пути из варяг в булгары VII-XII века [«Волжский торговый путь» –прим. ред. ]. Там нет никаких археологических памятников. Но однажды я нашел там топорик. Он оказался инструментом восточных славян XII-XIII веков. Этот древний топорик мне совсем не нужен. Я хочу отдать его специалистам. Но не могу. Если я принесу его специалистам, то я преступник. Я вообще не имею право с металлоискателем ходить!

Но бывают и хуже ситуации. Вот я состою в клубе нумизматов. В этом клубе уже были неприятные прецеденты. Полицейские просили меня документально подтвердить, откуда у меня взялась каждая монета в коллекции. У кого я ее купил, когда купил и по какой цене. На кажду. монету у меня должна быть квитанция. Я занимаюсь нумизматикой почти 40 лет! Откуда у меня квитанции на советские монеты или на монеты, купленные на блошином рынке в Париже? А если этих квитанций нет, это все конфискуется. Бывали случаи, когда люди выставляли на форум свои коллекции, и их тоже конфисковали.

Сегодня, с точки зрения закона, я преступник. Меня не уважают. Выходит, что если человек взял ружье, он обязательно убийца. Это не так.

Возможно, многие вещи надо узаконить. Например, находку клада. Вот ты нашел клад. Что делать? По уму надо бы, чтобы ты сразу ехал в музей, показывал свой клад, его бы там регистрировали, описывали. Какие-то уникальные вещи оставляли в музее, но остальное – археологический ширпотреб – отдавали бы тому, кто это нашел. Это было бы разумно.

ИСТОРИЯ ПРОТИВ КОПАТЕЛЕЙ (монолог «белого археолога»)
Говорит Михаил Гоняный, руководитель Центра археологических исследований «Куликово поле»:

Любой человек, который работает без «открытого листа» [специального разрешения, выдаваемого Институтом археологии РАН – прим. ред.], не пишет о результатах своих работ научный отчет и не сдает его в РАН, является «черным копателем». Любой. Потому что он выдергивает из земли информацию; следовательно – ее уничтожает. Вольно или невольно, с наживой или без наживы.

Вот такой пример. Мой приятель с детства увлекается собиранием русских момент. По профессии он электрик. Он никого не грабит, просто собирает монеты и дореволюционные бутылочки. Он рос в местечке Молоди под Москвой. Там, в 1572 году русская армия под руководством князя Воротынского дралась с армией крымского хана Девлет-Гирея. Это сражение очень важно для нашей национальной истории. Здесь впервые была одержана победа над крымскими татарами. В 1571 году Девлет-Гирей сжег Москву, а в 1572 он шел на Русь, чтобы окончательног подчинить, поделить на улусы и высасывать ее экономические силы. Но нам удалось выстроить гуляй-город и выиграть это сражение.

Мой приятель на протяжении 20 лет ходил по этому месту с металлодетектором. Находил монеты, пульки, стрелы, удила. Но брал в основном монеты. И монет он там нашел литровую банку. Попутно он съездил на свою малую родину в Калужскую область. Там пошакалил. Потом поехал в Рязанскую область. Там поискал. Он все монеты ссыпал в одну банку. И когда я с ним увиделся, я ему сказал: мне твои монеты не нужны, мне нужны места, где они лежали. Эти монетки приплыли туда не просто так. Те, кто сражались на том Молодинском поле, носили на поясе калиту, мешочек с деньгами. Он в бою терялся, высыпался. По месту нахождения этих монет мы, археологи, много чего могли бы установить.

Мой приятель не один ходил по этому полю. Там толпы людей ходили. Они это делали без злых намерений, но кто чего нашел – теперь концов не найдешь. Археологи тоже ходили, конечно. В 2009 году на этом поле мы нашли 34 исторические находки. В 2014 году было уже 8 находок. Уже чувствовалось, что находок намного меньше.

А в 2017 году решили часть Молодинского поля застраивать логистическим центром на 60 га. И чтобы затормозить это строительство, надо было найти точное место сражения. Вице-губернатор московской области в мае 2017 года поручил мне это сделать. Я уехал туда в середине апреля, понимая, что я, как ученый, как гражданин, не могу допустить, чтобы построили склады на месте сражения, которое имеет значение не меньшее, чем Куликовская битва. Это место надо сохранять. Но как его найти, если там ничего не осталось? Грабители выбрали все дотла. Я там работал почти 4 месяца. Там практически нет пуль, монет. Я нашел примерно место сражения, но не нашел его границ. И что теперь сохранять?

Есть несколько статей и подзаконных актов, которые препятствуют деятельности черных копателей, но это все не работает. Милиция не понимает, кого ловить. Чтобы поймать грабителя, его нужно застать на памятнике археологии, а в его карманах нужно найти исторические артефакты. Грабитель это знает и сует в карманы бутылочные пробки. Часто у грабителей на стреме стоит человек с рацией и докладывает, кто к ним приближается. Они сразу смываются. Как доказать?

Мы с главным археологом Москвы Леонидом Кондрашовым периодически делаем рейды. Мы берем с собой полицию. Но полиция очень неохотно ездит с нами. Мы договариваемся с полковниками, а рядовые неторопливо выезжают, когда мы уже видим этих грабителей. Если милиция рано приезжает, мы успеваем кого-то схватить, а если нет, мы их спугиваем и они сматываются. Досмотреть человека имеет право только милиция. А я нет. Я могу только присутствовать и говорить: артефакты из его карманов древние или нет. Ну, несколько человек поймали этой осенью. У них конфисковали оборудование, поисковую аппаратуру – и все.

Это безвыходная ситуация. Закон не работает. Если милиция не ловит, кто будет ловить? Если я сам ловлю кого-то, я делаю по-другому. Мы выходим — десять мужиков. «Вот твоя машина, – говорим, – вот твой металлоискатель, клади его под машину и езди по нему». Нельзя сказать, что я у него что-то отнял. И он понимает, что мы имеем право. Но это только в тех местах, где мы давно работаем. А в других местах ловить некому.

Бронзовый диск с золотыми изображениями звезд и небесных тел, найденный в Германии - одна из самых загадочных археологических находок последних лет. Если археологи правы, он мог быть не только украшением, но и астрономическим прибором для вычисления затмений!Этот диск, датируемый 1600 годом до н. э., имеет 32 см в диаметре. На нем размещены золотые звезды, серп Луны, Солнце или полная луна, а также нечто типа серпа (возможно, изображение "небесной ладьи"). С обеих краев диска находились 2 золотые накладки, но одна из них не сохранилась: то ли была сбита лопатой, то ли утрачена еще в древности. Рентген показал, что под накладкой спрятано еще две звезды. Это значит, что накладки были добавлены позже.

(Всего 7 фото)

Характерный цвет "ночного неба" был придан бронзе намеренно, скорее всего, при помощи тухлых яиц. По краю диска сделаны маленькие дырочки для крепления к чему-то, уже утраченному. Анализ показал, что золото добыто в Корнуолле (Великобритания).

Диск был выкопан в 1999 году Генри Вестфалем и Марио Реннером - "черными археологами", которые работали с металлоискателем и лопатами в лесу Зигельроде, около поселка Небра (Саксония-Ангальт). Под землей, помимо диска, в том же месте были найдены и другие предметы бронзового века, датируемые 1600 годом до н. э.: мечи, топоры, браслеты. Никаких человеческих останков рядом не было. Ценности не положили рядом с покойником, а припрятали до лучших времен.

Другие предметы бронзового века, найденные рядом с диском, в экспозиции музея Галле.

Вестфаль и Реннер продали все находки коллекционерам за 31000 дейчмарок. С тех пор клад переходил из рук в руки, каждый раз возрастая в цене. Когда за дело взялась полиция, последние хозяева клада просили за него 400 тысяч евро. Конечно же, они продешевили - сейчас только один диск оценивается в 12 миллионов евро!

В операции по задержанию "коллекционеров" принял участие Харальд Меллер - директор Государственного музея первобытной истории в Галле (Саксония-Ангальт). Он сразу понял по характерным мечам и топорам из клада, что находка на 1000 лет старше Стоунхенджа и обладает неимоверной ценностью. Исследования доказали, что артефакт действительно древний и не является подделкой.

"Черных археологов" тоже поймали, но так как они согласились сотрудничать с учеными, им дали небольшой срок - один получил 6 месяцев тюрьмы, второй - год. Они показали раскоп на холме Миттельберг, неподалеку от Небры. Меллер понял, что когда-то холм являлся святилищем и был окружен рвом с невысоким валом диаметром около 75 м, а вблизи от вершины холма возвышалась каменная насыпь. В земле были найдены кусочки бронзы, которые совпадали с выщербинами на предметах из клада.

Астроном из Рурского университета Вольфхард Шлоссер предположил, что концы золотых накладок отмечают точки на горизонте, где солнце всходит и садится в дни летнего и зимнего солнцестояний. Угол между ними составляет 82° - именно столько градусов между данными точками, если наблюдать с Миттельберга.

Угол, образуемый накладками, и его астрономическое значение.

Использование диска для наблюдений за Солнцем

Около 1600 г. до н. э. холм Миттельберг был хорошим местом для наблюдений. С него видно, что в день летнего солнцестояния солнце садится за Брокен - самую высокую вершину Гарца. Если направить северный конец накладки на Брокен, другой конец совместится с точкой захода солнца в день зимнего солнцестояния. Заморозки здесь обычно кончаются после 1 мая, когда солнце садится за Киффхойзер - другую заметную вершину. Зная об этом, жрецы могли говорить крестьянам, когда начинать сев или сбор урожая.

Солнечное затмение 16 апреля 1699 г. до н. э.,наблюдавшееся с вершины Миттельберга (компьютерная реконструкция).

Скопление из семи золотых звезд - Плеяды. Раз в десять лет они оказываются рядом с растущим месяцем (этот момент и был изображен на диске), и через 7 дней происходит лунное затмение. Умение предсказывать затмения давало жрецам огромную власть над необразованным народом.

Андис Каулинь и Милтон Хейфец рассчитали, что звезды на диске расположены не просто так, а изображают положение небесных тел во время солнечного затмения 16 апреля 1699 г. до н. э. Совпадение, конечно, вышло не идеальным, но и списать его на случайность невозможно.

Судя по изображению "небесной ладьи", диск был не просто сложным , но и предметом культа. Возможно, это самое древнее свидетельство наличия такого рода верований в Европе (другие находки с изображениями "небесной ладьи" намного моложе). Впрочем, она была добавлена к диску гораздо позже, уже после накладок и состоит из золота другого происхождения.

В настоящее время "звездный диск" стал одним из самых популярных символов Германии и даже был изображен на монете достоинством 10 евро, выпущенной в 2008 году

«Черные копатели» понятие широкое. К таким людям относятся искатели трофеев, черные археологи и кладоискатели. Их различает лишь цель раскопок. Им все равно где и когда копать. «Вижу цель – не вижу препятствий».

Незаконная деятельность без разрешительных документов, раскопки и торговля артефактами – основная черта всех черных копателей. Археологи и ученые считают этих «вольных искателей» преступниками и уголовными элементами. По их мнению, «черные копатели» наносят непоправимый ущерб истории, как науке.

Многие исторические цепочки уже невозможно восстановить из-за их непрофессиональных и криминальных действий. Однако среди них много людей с большими знаниями истории и археологии.

Находки черных копателей

На сайтах Интернет аукционов большим спросом пользуются предметы, раскопанные в немецких блиндажах времен Второй Отечественной. У черных искателей трофеев есть поговорка «На каждый значок есть свой дурачок». На полях бывших сражений трофейщики ищут воинские знаки отличия, оружие, части солдатской амуниции, каски.

Желающих купить у черных копателей пистолеты, автоматы, множество. Это и коллекционеры и неонацисты. Железные кресты и знаки люфтваффе на черном рынке можно продать за несколько сотен Евро. Зачастую, вместе с останками немецких солдат, находят тела советских воинов. Мародеры трофейщики снимают даже обручальные кольца и нательные кресты.

Для этих отморозков человеческие останки всего лишь балласт, не приносящий денег. Но есть категория «черных копателей», для кого это хобби, а не погоня за наживой.

Значимые находки «черных копателей», это результат их личного интереса к обогащению. На приобретение подлинных исторических карт, технику, приспособления они тратят колоссальные деньги. Имея «тайный» доступ к историческим архивам, их шанс на удачную раскопку увеличивается в разы. Официально работающие археологи, такими средствами не владеют. Это сказывается на результате и качестве поисковых работ. Музеи не могут выкупить ценные экспонаты из-за нехватки средств. По этой причине они не интересны криминальным копачам. Их главные клиенты – богатые коллекционеры всего мира.

Сегодня аналитики спецслужб бьют тревогу. Отреставрированные пистолеты, автоматы и пулеметы времен ВОВ, все чаще принимают участие в криминальных разборках. Нередки случаи заказных убийств из раритетного оружия, добытого «Черными копателями».

Выбор такого оружия обоснован. Его невозможно идентифицировать и отследить место его происхождения. Но без патронов – это стрелковое оружие просто бесполезно. Найти в земле патроны, не утратившие свои боевые качества от времени – большая удача. Поиск военных трофеев – занятие опасное. Всегда есть риск подорваться на снаряде. Только особо отчаянные копачи выбирают такой вид деятельности.

Сообщества «черных копателей» имеют множество форумов, где формируются поисковые экспедиции и туры. Фото добычи после набегов, выкладываются в интернет и печатные издания. Это популяризирует в обществе такой вид криминальных доходов. Проблем с приобретением металлоискателей нет. Интернет магазины наперебой зазывают клиентов, красочно описывая выгоду от приобретения такого товара.

«Черные» и «Белые» копатели

«Черные» и «Белые» копатели встречаются и общаются между собой. Обмениваются информацией. Нередки случаи, когда законным поисковикам, отдают вещи советских солдат для перезахоронения. Всегда найдутся люди, не совсем потерявшие совесть. «Черные копатели» – явление мирового масштаба. Особенно много их в Египте. Выводы ученых о несметных сокровищах под тоннами песка, привлекают в этот регион авантюристов со всей планеты.

«Черные копатели» были, есть и будут. Во все времена, все народности мира имели в своих радах таких «достойных» членов общества. Надежда на везение и желание быстро разбогатеть, никогда не искореняться в рядах человечества.

Смотрите видео черные копатели

Черную окраску понятию придает неофициальность этой группы искателей. Они входят в более широкое понятие «черные копатели» которое включает организованные группы либо одиночек, осуществляющие разнонаправленный неофициальный поиск артефактов путем выполнения земляных работ. Существует 3 основных направления черных копателей: черные археологи, кладоискатели и трофейщики.

Чёрные археологи

Их иногда называют «полевиками» либо же просто «копателями». Они занимаются поиском исторических артефактов на объектах археологии. Однако у них отсутствуют все необходимые для осуществления таких поисков разрешительные документы. Поэтому их исследования выпадают за рамки закона. Введение в название черной окраски служит своеобразным противопоставлением официальной – «белой» археологии. Научный мир выступает против применения «археологи» в отношении этих копателей.

Размах «черной археологии» на территории постсоветского пространства стал катастрофическим, просто устрашающим. Процветанию этого явления способствовало появление в свободной продаже металлоискателей.

Над обслуживанием корпорации черных археологов работает огромный вспомогательный штат в виде перекупщиков, экспедиционных проводников, информаторов. Есть сведения о том, что к сотрудничеству могут привлекаться и профессиональные археологи. Известны случаи, когда работа таких копателей покрывается фирмами торгующими «разрешениями» на снос памятников истории.

Находки черных археологов редко попадают в музеи, чаще всего они отправляются в частные коллекции, антикварные магазины и рынки. В результате историческая наука утрачивает безвозвратно не только исторические артефакты, но и связанную с ними информацию.

Кладоискатели и трофейщики

Родственной чёрным археологам группой являются кладоискатели, орудующие в заброшенных деревнях. В их добыче оказываются как небольшие предметы быта, так и настоящие клады. По мнению официальной археологии ситуация с кладами более напряженная, т. к. это явление более массово. Находки также безвозвратно уходят на черный рынок.

Черные следопыты или диггеры обследуют места боев, в основном периода Великой Отечественной. Их название, подобно названию археологов сформировалось как противопоставление названию красных следопытов, занимавшихся официальной поисковой работой. Среди их находок боеприпасы и оружие, амуниция либо ее части, награды, взрывчатка, солдатские жетоны, предметы солдатского быта.

Магазин декоративных отделочных материалов RoomDecor () предлагает продукцию по крайне выгодным ценам.

Черные археологи Перу. Они смеются над учебниками истории

• 
  Археология всё больше и больше проникает в недра нашей жизни. Прикоснуться рукой к историческим ценностям, обнаружить клад и раскопать могилу. ...
  
  
• 
  Сегодня приходят сообщения о том, что объектом хищения «черных копателей» стала Мечеть в Алеппо. Также ряд старинных храмов в Сирии, ...
  
  
• 
  На протяжении многих лет об археологии помнили лишь черные археологи, для которых этот процесс являлся заработком, да еще ученые, которые...
  
  
• 

Где-то начиная с 2005 года мне в лесах и в полях стали попадаться люди в камуфляже, с металлоискателями и небольшими, нездешними, лёгкими лопатами. Жители отдалённых деревень в беседах тоже стали рассказывать мне, что по их огородам и в полях бродят какие-то чужие люди, что-то ищут, роют ямки в земле. Ямками этими, вырытыми на всех грунтовых дорогах и часто не закапанными, они селян достали. Люди жаловались, что и старые кладбища по ночам эти приезжие раскапывают, и по домам заброшенным лазают, углы приподнимают домкратом, печки ломают. Местным мужикам это не нравилось, доходило до ругани и до стычек. Из рассказов деревенских людей я понял, что это новое явление их беспокоит и решил в нём разобраться. Тем более что селяне просили меня прояснить ситуацию и написать хоть какую-нибудь статью, чтоб им было ясно, кто к ним пожаловал в гости и как им к этим гостям относиться.

Поразмыслив и наслушавшись селян, я задумал писать статью обличительную, направленную против незваных гостей. Мол понаехали тут, ходят везде, вынюхивают, высматривают, расспрашивают, ищут, копают, расхищают историческое наследие и всё такое. Но по своей въедливой деревенской привычке решил сначала серьёзно вникнуть в суть вопроса, понять то, о чём собираюсь писать, чтоб потом не стать посмешищем в глазах понадеявшихся на меня земляков. И неожиданно для себя открыл новый, интересный мир, который существует в лесах и полях параллельно со мной и независимо от моего отношения к нему. Мир, населённый увлечёнными людьми. В результате, статья моя получилась совсем иная, чем была задумана изначально.

Она была опубликована в одной из местных газет. Потом я её дополнил новыми данными, рассуждениями и она долго ходила среди поисковиков и их оппонентов и вызвала много откликов. Поисковики благодарили меня за объективный подход и за поднятые в ней вопросы. Эта статья памятна мне ещё тем, что рассорила меня с официальными археологами и, по выражению одного молодого, горячего учёного, «навсегда закрыла передо мной дверь в их сообщество». Ну да ладно. В этой жизни много других дверей, а в лесу – много дорог.

Вот эта статья.

Погожий, солнечный, летний день 2011 г. Я на своем стареньком, надёжном, добром велосипеде «Минск» еду в Хахлево ─ деревню ныне не существующую, которая располагалась ранее между и Мощаницами, чуть западнее от них. Старая, прямая, как струна, красивая, ныне не ездовая дорога с заросшими берёзами дренажными рвами по обочинам выводит меня к краю глубокого, непролазного дремучего оврага, который начинается от Алёшкова и уходит к Винёвским Дворикам. Здесь, вытянувшись вдоль оврага и находилась раньше деревня Хахлево. Ныне это пустошь, поросшая мелколесьем и густой, высокой, в человеческий рост травой. Глухомань несусветная, кругом ни души. Даже гадюка, свернувшаяся кольцами на пне и греющаяся на солнышке, долго раздумывает: уползать ей при моём приближении или нет, и наконец лениво так, нехотя, сползает с пня в заросли одичавшей малины.

Вдруг из густой травы прямо на меня с рёвом выезжает крутой (не «асфальтовый») внедорожник с «кенгурятником» на капоте, объезжает меня и едет в сторону Мощаниц. Я лишь успеваю разглядеть троих молодых ребят в хорошем камуфляже и с металлодетекторами, сидевших в машине и с удивлением смотревших на меня: «Откуда этот болван здесь взялся?!»

«Чёрные». В последнее время я постоянно, повсеместно их встречаю, даже в самых глухих местах. Они стали обязательной и неотъемлемой деталью любого сельского пейзажа.

Кто же они такие – эти «чёрные», откуда взялись?

Попробуем разобраться.

Термин «чёрные археологи», «чёрные копатели» появился в начале шестидесятых годов прошлого века, когда предприимчивые молодые люди стали раскапывать места кровопролитных сражений Великой Отечественной войны в поисках прежде всего оружия, а ещё орденов, медалей, знаков различия и т.д. Этому способствовало то обстоятельство, что останки геройски павших в боях наших (и не наших) солдат не были должным образом захоронены. Раскопки тех далёких годов носили чисто коммерческий характер. Существовал целый нелегальный (а порой и легальный) рынок сбыта всего, что извлекалось из земли. Занятие это было рискованным. «Чёрные» частенько подрывались на минах и снарядах Второй Мировой. Да и местные жители относились к ним с ненавистью и презрением и порой устраивали над ними самосуд. Ведь ещё свежи были в сердцах воспоминания о той страшной войне.

Постепенно движение это стало сходить на нет. Нераскопанных мест становилось всё меньше, годы шли, металл в земле ржавел. К тому же появились конкуренты –официальные, легальные отряды энтузиастов-поисковиков, зачастую состоявшие из бывших, но одумавшихся «чёрных», которые теперь занимались поиском, установлением личности и захоронением останков павших бойцов, т.е.благородным делом.

В шальные девяностые эстафету «чёрных археологов» приняли копатели могил на старых, деревенских кладбищах. Отдалённые кладбища Ростиславля, Алёшкова, Рёброва, Кобякова были безжалостно разрыты. Это было что-то ужасное, это была невиданная доселе в наших краях беда. Огромные ямы, отвалы свежевыкопанной земли, кости, черепа, безмолвно взирающие пустыми глазницами на деяния своих потомков. Черепами этими, насадив на палки, мальчишки в нашей округе пугали девчонок. Сразу наплыв на стихийном рынке в Измайлово наперстных крестов, перстней, орденов и медалей всех войн. А чего тут удивляться? Сколько церквей в своё время было взорвано и разрушено? Сколько кладбищ осквернено, срыто бульдозерами? (У нас кладбища наших предков – излюбленное место для застройки. «Литерные» дома стоят на кладбище, а в совхозе «Озёры» на кладбище построены гаражи.) Если государству можно это делать, то почему отдельным людям нельзя?

В начале двухтысячных годов, с поступлением в продажу импортных, чутких металлодетекторов появилось третье поколение охотников за удачей, гордо именующих себя поисковиками. Это — люди очень увлечённые, хорошо знающие историю, зачастую имеющие высшее образование, знакомые с методой ведения поиска и археологических раскопок. Человек в камуфляже, с металлодетектором и лёгкой лопаткой в руке прочно «прописался» в наших краях.

Говорят об этих людях много, зачастую рассказывая небылицы о найденных кладах, несметных сокровищах, тайниках и т.д, наподобие истории про графа Монте Кристо. Я часто бываю в поле, в лесу и общаюсь с разными людьми: грибниками, собирателями трав, охотниками, браконьерами, лесорубами, а теперь вот и с поисковиками. И у меня, естественно сложилось своё представление о них и о их деятельности.

Люди это в основном молодые, от 17 до 35 лет, крепкие, спортивные, хотя встречаются «ребята» сорока-пятидесяти лет, и постарше. Хорошо ориентируются на местности, умело используя древние карты, военные карты, навигаторы, электронные карты, снимки из космоса. Читают специальную литературу по археологии, владеют информацией о поисках и находках официальных археологов (многие из поисковиков сами работали в археологических экспедициях.). Некоторые из них так увлечены поиском, что ходят вблизи деревень даже ночью, с налобным фонариком, пугая местных старушек и порождая легенды о блуждающих огнях, инопланетянах, неупокоенных душах и т.д. Находки свои классифицируют, заносят в каталоги, обмениваются, консультируются со специалистами. У некоторых из них есть коллекции находок, которые смогли бы сделать честь любому серьёзному музею. У поисковиков есть свои сайты, свои газеты и журналы, посредством коих они общаются, делятся впечатлениями и информацией, знакомятся. Есть специализированные магазины, где можно купить всё, что необходимо охотнику за удачей. Одним словом – это целый свой мир, со своими понятиями, правилами, законами, языком, кодексом чести. Мир вовсе не опасный, дружелюбный и (как ни парадоксально) открытый для интересующихся людей и даже для ненавидящих поисковиков археологов. За всё время моих долгих хождений по лесам и полям и сбором материала для этой статьи у меня ни разу не было конфликтов и каких-либо напрягов с поисковиками. Наоборот, узнав, что я хочу написать про них объективную (не знаю, насколько мне это удалось) статью, они всячески помогали мне, рассказывали много чего интересного, с пониманием относились к моему дилетантству и терпели мои наивные вопросы.

Большинство из них не копают могил, курганов. Презирают мародёров, называя их «стервятниками», не ведут поиски в местах официальных, археологических памятников. Не мешают работе федеральных археологов и не спорят с ними, безоговорочно признавая за «лицензированными» право первенства.

Выкопанные, не представляющие интереса железки выкладывают на видное место, чтобы те, кто пойдет после них, не повторяли уже проделанные работу. С удовольствием экспонируют свои находки в музеях (при условии обеспечения их сохранности) и даже любезно предоставляют их для составления каталогов и лекций по краеведению.

К сожалению, идеального портрета бескорыстного «рыцаря полей» у меня пока что не получается. Некоторая часть поисковиков, а это немалая армия, не гнушается раскапывать старые кладбища, «бомбить» курганы, «ныряют» на территории официально объявленных и известных памятников, нанося своими действиями огромный вред. (Я уже не говорю о моральной стороне раскопок кладбищ, если разговор о морали здесь вообще уместен). Так были частично или полностью уничтожены многие старые кладбища в нашей округе.

Язык поисковиков

Язык поисковиков очень информативен и интересен. Например:

• Поднять – т.е. найти вещь;
• Оброн – вещь, найденная вне древнего поселения, случайно оброненная в поле, на лесной дороге;
• Домонгол – находка домонгольского периода.
• Новодел – современная находка.
• Конинка (конина) – медная или бронзовая деталь конской упряжи.
• Чернина – «чёрный» металл (сталь, чугун)
• Цветнина – «цветной» металл (серебро, медь, бронза, латунь, свинец, алюминий и т.д.)
• Чешуя – мелкая, действительно напоминающая рыбью чешую, монета.
• Удел, удельная чешуя – довольно редкая монета удельного княжества.
• Империя – монеты, начиная с Петра Первого и до 1917 г.
• Советы – монета Советских времен.
• Ходячка – современная, находящаяся в обращении монета.
• Гирька – цельнолитая или пустотелая медная (иногда бронзовая) пуговица.
• Лицензированные – официальные археологи.
• Репутация – особый статус человека в полях. Вроде как княжеский алый плащ или рыцарские знаки отличия. Человеку с Репутацией всегда найдётся место у костра, его накормят, напоят, всё ему расскажут, покажут и отнесутся к нему с уважением. Репутацию заслужить очень непросто, а потерять – легко.
• Понятия– негласные правила поведения в лесу и в полях, правила вежливого обращения с любым встреченным на поиске человеком.

Почему это движение поисковиков ширится, разрастается, набирает обороты?

Ну, во-первых, это хороший, интересный, интенсивный отдых после работы. Тут и азарт, и адреналин, и свежий воздух, и чудесная, не тронутая (поисковики зачастую ходят по глухим местам), природа. В любом случае – это, наверняка, лучше, чем проводить свободное время, стоя у винного магазина. Изучение родной истории, опять же. Большинство поисковиков — хорошие историки и краеведы. Не скрою, от них я узнал много для себя нового и интересного. И потом. У нас есть лишь федеральные, официальные археологи и, к огромному сожалению, нет археологов областных и уж тем более – районных. Так что археологическим краеведением в нашем районе вообще, по крупному счету, заниматься и некому. Тем более что предметы старины не могут долго лежать в земле и ждать своего «официального» часа. «Ничто не вечно под Луною» ─ банальная истина! Предметы старины съедает коррозия (особенно в полях, где сыплют удобрения), их увечат и ломают плугом при распашке. (Плуг «берет» на 40 см, а прибор поисковиков — на 15 см. И ведь никто тракториста за уничтожения культурного слоя и находок не ругает!). Дробят дисковыми фрезами при рыхлении почвы. На местах их залегания строят дачи, (а дачи и строят, в основном, в живописных и удобных для проживания местах, где раньше были древние поселения), роют траншеи под прокладку коммуникаций. Если бы не поисковики, то многие из находок давно и безвозвратно были бы утеряны. А так они сохранены, целы, и это уже неплохо, хоть и находятся пока в частных коллекциях. А там видно будет! Кстати многие поисковики готовы хоть сейчас передать часть своих коллекций музеям. Только вот не все музеи наши могут гарантировать им сохранность их коллекций. Хорошо помню, как во времена моего далекого детства в нашем Озёрском краеведческом музее стоял большой стол, где под стеклом лежало много различных монет. А на стене висело штук пять каких-то старинных сабель. Сейчас ни монеты, ни сабли в нашем музее почему-то не экспонируются.

Хотим мы того, или не хотим, но движение поисковиков ширится, набирает силы. И с этим нельзя не считаться. Это, как седина в висках. Можно сколь угодно сокрушаться по этому поводу, негодовать, но это мало что изменит. Как говорят у нас в Болотове: «Мужик семь лет на базар серчал, а базар и не знал!» Ругая движение поисковиков, мы тем самым создаем им рекламу. В конце концов, Генрих Шлиман, открывший миру Трою, по меркам официальных археологов тоже был «чёрным»! Ведь у него не было специального археологического образования! Другое дело – направить это движение в более цивилизованное русло. Разработать правила, ввести аттестацию, членские билеты наподобие охотничьих, лицензии на поиск в определённых районах. (Мы ведь не осуждаем и не запрещаем охотников – любителей, хотя есть и профессиональные охотники – промысловики. Параллель явная.). Обозначить места, где любительский (и любой другой) поиск запрещён (чего до сих пор не сделано). Использовать армию энтузиастов – поисковиков для благих целей: разведка, привязка к местности и т.д. Ведь не секрет, что официальная археология малочисленна, недофинансирована и при всем желании не может вести такой масштабный, «ковровый» поиск, как это делают поисковики. Археологи зачастую просто не имеют возможностей и средств, чтоб обследовать все перспективные места, а в некоторые из них они вообще никогда не доберутся. А как известно: «Свято место пусто не бывает». Когда в лихие девяностые было туго с врачами, появились разного рода «экстрасенсы», «целители», «ясновидящие». Вот и сейчас поисковиков в наших полях пожалуй больше, чем рыбаков на Оке. К нам едут из Москвы, Каширы, Зарайска, Рязани – отовсюду! И это уже начинает напрягать. Все поля, все проселочные дороги ямами изрыты. Эти, всем уже намозолившие глаза ямы я встречал в самых глухих и труднодоступных местах. В Кобякове, Хахлеве, Гремячеве, Фофанове. Надо бы всё это как-то упорядочить, но опять же разумно и без противостояния и гонений. Ведь гонимых и обиженных у нас на Руси издавна любят и жалеют!

Запретительные меры здесь вряд ли эффективны. К тому же, для сравнения, весной нынешнего года по посаду древнего Ростиславля была прорыта с помощью экскаватора огромная траншея для укладки труб. По мнению археологов, безвозвратно утерян буквально напичканный предметами старины культурный слой, площадь которого составляет более 400 кв. метров! Куда там поисковикам с их саперными лопатками! Никого за это не наказали. Был суд, на котором выступали мы с Максимом Муромским, на котором действие людей, выкопавших траншею, признаны законными. Археологи (которых мы приглашали), на суд так и не явились, хотя до этого негодовали, рвали рубаху на груди и всё такое.

Послесловие.

24 сентября. Мы с Максимом Муромским едем к Обуховскому пруду – фотографировать осенний закат. Чуть в стороне, едва различимые в камуфляже, по свежевспаханному полю, растянувшись цепью, как пехота, идут пятеро поисковиков. Ловко работая металлодетекторами, сосредоточенно «чешут» всё «под гребёнку». За ними, как танк поддержки, ползёт огромный внедорожник с московскими номерами. При виде этой картины почему-то стало тревожно на душе.

Я изложил свою, сугубо личную точку зрения на проблему, отмахнуться от которой так просто уже нельзя. Хотелось бы узнать мнение по этому вопросу уважаемых читателей и самих героев моей статьи.

Сердечная благодарность за консультации, поездки «в поле», беседы у костра и рецензию статьи поисковикам Ивану, Александру и Михаилу.