Трактовка любви платоном.

1.Любовь, по Платону – это стремление к тому или иному благу. Здесь Платон предельно расширяет понятие любви, говоря о нем как о всеобщем мировом начале.

2. Стремиться можно только к тому предмету, которым ещё не обладаешь (иначе стремление теряет смысл); в то же время стремление предполагает уже и некое обладание в виде цели, именно поэтому. любовь имеет внутренне противоречивый, двойственный характер: "Он (Эрот) ни смертен, ни бессмертен, в один и тот же день то цветет,.. то умирает..."(д.379)Платон иллюстрирует это диалектическое противоречие мифом о рождении Эрота от Пении иПороса. По мнению Лосева, здесь мы видим не наивный мифологизм, а наглядную иллюстрацию логических понятий.

3. Любовь – это стремление конечного породить себя в вечном ипрекрасном, чтобы таким образом обрести бессмертие. Порождение возможно как в телесном, так и в духовном.

2.2. Иерархия прекрасного: ступени постижения подлинногобытия

Исходя из указанного понимания любви, Платон рисует свою иерархию прекрасного – лестницу, по которой должна восходить душа в своём стремлении к совершенству. Мы видим, что здесь понятия души и тела не только противопоставлены, как в "Федоне", но и диалектически связаны. Первая ступень постижения красоты – любовь к одному прекрасному телу, затем от единичного к множеству прекрасных тел и к идее прекрасного тела вообще; затем происходит переход к прекрасной душе, от неё – к прекрасным душам вообще, затем к самому прекрасному и незыблемому в душе – к разуму, к науке и философии; и, наконец, последний этап – любовь к самому предмету философии – вечной и неизменной идее Красоты как таковой.

3. Федр

В "Федре" Платон продолжает разработку своего учения о душе и теле. Диалог написан в форме беседы Сократа с юношей Федром. Основное содержание диалога сводится к критике Сократом речи софиста Лисия. Лисий осуждаетвсе появления влюбленности как противные рассудку и здравому смыслу; Сократ категорически возражает, приводя философские аргументы в защиту любви.

Продолжая тему "Пира", Платон раскрывает нам двойственную природу любви. В противовес низменной любви, по мнению Платона, есть и возвышенная любовь, своего рода "божественное безумие". Этот вид одержимости может быть благотворным для человека. Далее Платон показывает, каким образом это происходит, обращаясь к учению о душе.

3.1. Душа как причина движения

Именно в диалоге "Федр"Платон чётко определяет душу как источник самодвижения (чего ещё не было в "Федоне"). Из этого положения выводится очередное доказательство бессмертия души. Душа движет то, что само по себе инертно и не может двигаться самостоятельно. То, что движется само по себе,не нуждается ни в чем другом. Такая сущность не может иметь начало и конец, так как сама является началом (то есть причиной движения для тела). Иными словами, душа по необходимости вечна и бессмертна.

3.3. Образ колесницы

Описывая природу и сущность души,Платон представляет образ колесницы с возничим и двумя конями: возничий –разумная часть души, она управляет колесницей; страстная часть души сравнивается с благородным конем белой масти с темными глазами и красивым станом, вожделеющая часть души – неказистый черный конь с короткими ногами и белесыми глазами: "...Уподобим душу нераздельной силе крылатой парной колесницы и возничего. Копостальныгвсе возничие сами по себе, конечно, добры и произошли от благородных, а у других это они смешано» .(д.432). При этом белый конь ассоциируется с возвышенными страстями, а черный – с низшими, животными стремлениями. Душа,по природе своей крылатая, сталкивается с телами и увлекается в материальноесуществование, обременяясь тяжестью и ломая крылья.

Платон рисует красочную картинусуществования душ на небе. Души боговвеличественно шествуют по небосводу, а их возничие постоянно созерцают занебесное царство вечныхидей. Что касается людских душ, то им далеко не всегда удаётся приобщиться к божественному. Кони – страсти и вожделения подчас не подчиняются возничему,увлекая колесницу души вниз.В течение десяти тысяч лет такие отяжелевшие души воплощаются на земле, причём их земной удел зависит от степени добродетельности, то есть от того, насколько они успели приобщиться к истинному бытию. Платон приводит своего рода иерархию душ: философ, достойный правитель, государственный деятель,врач или гимнаст, прорицатель, поэт, ремесленник, демагог (софист), тиран (потом похожую иерархию мы увидим и в "Государстве"). Только занятия философией и возвышенные помыслы могут помочь душе окрылиться раньше этого срока, за три тысячелетия; после троекратного воплощения чистые души возвращаются на небо, чтобы созерцать подлинное бытие.

По мнению Лосева, за этой мифологической формой скрывается серьезное дискурсивное содержание. Лосев выделяет, по крайней мере, две глубоких философских мысли Платона.

1. Совершенство вещи зависит от степени её причастности к "истинному бытию",то есть к ее идее. Чем более вещь отвечает своему предназначению, тем более она приближается к идее как к своему пределу, однако никогда не совпадает с ним. Так, тело и душа богов связаны неразрывно именно потому, что они совершенны,

2. Круговращение душ, их падение и вознесение, по мнению Лосева, иллюстрирует принцип диалектической связи свободы и необходимости.

3.4. Любовь как путь восхождения души

В диалоге "Федр" Платон вновь возвращается кучению о любви как силе, окрыляющей и возвышающей душу.Как и в "Пире", мы видим здесь диалектическую связь души и тела. Созерцая телесную красоту, как отблеск вечной идеи Красоты, душа через земное приобщается к небесному.Через образ колесницы, которая увлекается в разные стороны белым и чёрным конем, Платон раскрывает внутренне противоречивую, неоднозначную природу любви, в которой переплетаются высокое и низкое, земное и божественное.

4. Государство

" Государство" или "Политика"состоит из десяти книг, это одно из самых больших произведений Платона, До сих пор исследователи не могут прийти к общему мнению относительно основного предмета этого произведения. Что здесь главное - исследование природы справедливости в человеческой душе или политическое учение? Вероятно, на этот вопрос не может быть однозначного ответа. Этика и политика у Платона неразрывно связаны.

4.1. Природа справедливости

Рассуждая о природе справедливости, Платон вкладывает в это понятие особый смысл:речь идёт не просто о добродетели, но о чем-то, выражающем сущность души как таковой. Для пояснения своей мысли автор даёт детальное описание трёхчастной структуры человеческой души. Доказывает он этоследующим образом. 1.Невозможно приписать чему-либо противоположные определения; если мы усматриваем такое противоречие, то противоположное сказывается или в разном отношении, или речь идёт о разных частях целого.2.Человек нередко обнаруживает противоположные стремления, из чего следует вывод что здесь действуют две разных части души - душа вожделеющая и управляющая ей душа разумная. К двум началам души Платон прибавляет ещё одно - страстное, илияростное, действие которого отлично от первых двух: оно может стать союзником разумной души против низшей, вожделеющей части, но может и ополчиться на неё.В девятой книге "Государства" Платон иллюстрирует это положение наглядной аллегорией: душа изображается в виде объединения человека, льва и хищного зверя.

Платон приписывает душе четыре основных добродетели: мудрость - способность усматривать истину; мужество - знание о должном в отношении к опасности; рассудительность - правильное соотношение и иерархия всех сторон души, когда низшее, вожделеющее начало находится в подчинении у высшего; и, наконец, справедливость как венец всех добродетелей - гармония всех трёх начал и строгое разграничение сферы их "компетенции": " Следовательно, должны помнить, что и между нами каждый будет человеком справедливым иделателем своего, если из находящихся в нас частей всякая станетделать свое»(г.238).По мнению Платона, у всех трёх частей души разные задачи: разумное началодолжно созерцать вечные идеи и управлять жизнью человека,исходя из истинного знания, страстное - защищать от внешних врагов, а так же от врагов внутренних - неразумных вожделений,а вожделеющее - подчиняясь первым двум, обеспечивать самые необходимые нужды тела.Самый мудрый и самый справедливый человек - философ, который, как полагает Платон, всегда счастливее своих менее добродетельных сограждан, причём не только с точки зрения философской, но и в обыденной жизни. Это происходит потому,что высшая, разумная часть души всегда может правильно определить меру удовольствия и потребности низших, а низшие части не способны на это в отношении высшей.

4.2. Душа как подобие государства

Структура души отдельного человека, по Платону, вполне соответствует структуре политического объединения людей - государства. Изображая идеальное государство, Платон выделяет три сословия, соответствующие трём частям души: правители(разумное начало), стражи (страстное, или гневливое начало)и народ, к которому Платон относит ремесленников, торговцев, землепашцев, словом, всех производителей материальных благ (вожделеющее начало). Задачи этихтрехразрядовграждан аналогичны задачам трех частей души: правители-философы должны созерцать подлинное бытие и управлять городом в соответствии со своими знаниями; стражи - защищать государство от внутренних и внешних врагов, а народ - находясь в подчинении, обеспечивать его материальные потребности. При этом государству как целому Платон приписывает те же добродетели, что и душе отдельного человека: мудрость, мужество, рассудительность и главную, сводящую в единство все три - справедливость. Действие добродетелей в государстве такое же, как и в отдельном человеке. Что касается справедливости, то здесь она проявляется как правильное разделение обязанностей между гражданами: Платон представляет идеальное государство какнекий организм, где каждая "клеточка" выполняет свои строго ограниченные функции.

Именнонарушениесправедливостивдушеотдельногочеловекаприводиткнравственномурегрессугосударствавцелом.Впротивовесидеальнымформамправления-монархиииаристократии–Платонраскрываетсущностьчетырехущербныхформ,каждаяизкоторыхсоответствуеттойилиинойболезнидуши.

1.Тимократия- власть,основаннаянанасилии;связанаснесоразмернымразвитиемстрастного,илияростногоначала.

2.Олигархия -властьбогатых;здесьнапервыйпланвыходитуженесилаичестолюбие, авожделение. Однакоприэтойформеправлениявожделеющееначалоещеограничиваетсамосебя:страстькнакоплениюденегвкакой-тостепенипрепятствуетосуществлениюсамыхнизкихпороков.

3.Демократия - властьнарода.Вожделеющееначалоничемнеограничено;всесвободны,ноэтасвободавскорепревращаетсявразнузданностьипроизвол.

4.Тирания– самаяужаснаяформаправления; она, помнениюПлатона, нечтоиноекакестественноеперерождениедемократии,когдапроизволмногихстановитсяпроизволомодного.Душа"человекатиранического"полностьюподпадаетподвластьвожделеющегоначала,утрачиваявсякуюсвязьсразумом.

4.3. Воспитание души и тела

Говоряо воспитании и образовании граждан своегогосударства, Платон имеет в виду подготовку достойной правящей элиты; жизнь низших слоёв общества его не интересует.

В первую очередь автора волнует проблема воспитания "стражей" , или воинов. Поскольку воин должен быть жестоким по отношению к неприятелю и одновременно кротким со своими согражданами, требуются занятия "гимнастикой" и "музыкой". (Под "мусическим воспитанием" у Платона понимается не только музыка в собственном смысле, но и прочие "свободныеискусства"). Музыка смягчает душу, облагораживает ее. Однако Платон хочет видеть душу стражей чуждой изнеженности, ненужных сомнений и бурных страстей, для чего изгоняет из своего городавсе лирические и драматические произведения, равно как и всю " подражательную"живопись, оставляя только суровый героический эпос и простые мелодии. В сферу деятельности гимнастики Платон включает и аскетическую диету, и вообще все, что способствует укреплению тела.Однако, по мнению мыслителя, задача гимнастики состоит в том, чтобы воздействовать на душу и только опосредованно -на тело. Здоровая душа, поПлатону, должна обязательно приводить впорядок и тело; напротив, здоровое тело само по себе не гарантирует здоровья души.

Что касается правителей, то здесь Платон предлагает более серьёзную подготовку: занятия арифметикой, геометрией и астрономией, но не в обыденном смысле, в применении к чувственно воспринимаемым вещам, а в высшем, как абстрактные науки, приближающие к созерцанию чистых идей. Эти науки, поПлатону, должны подготовить к главному - занятию диалектикой, единственной наукой, которая может привести к созерцанию идеи Блага.

4.4. Образ пещеры:идея Блага как высшая реальность

Каким же образом душа человека может приобщиться к идее Блага? Чтобы пояснить свою мысль, Платон рисует нам образ пещеры.

В некой пещере сидят узники, скованные по рукам и ногам. В пещере полумрак, но имеется некий источник света, который проникает сквозь отверстие. Между светом и входом в пещеру - ширма; за ней двигаются какие-то люди, несущие те или иные предметы. Узники не могут видеть сами предметы, они наблюдают лишь их тени на стене пещеры. Человек, сумевший освободиться и выйти на свет, сначала будет ослеплен, так как привык жить во мраке. Но,привыкнув к свету, увидев воочию вещи такими, как они есть, он уже не захочет возвратиться в темную пещеру и созерцать тени. Если же он решит вернуться и рассказать об увиденном, ему никто не поверит и не захочет выходить на свет. Пещера символизирует мир чувственно-воспринимаемых вещей, тени - сами вещи, которые есть не более чем отражения умостигаемых идей, а свет - высшая идея Блага. По мнению Платона, идея Благаявляется для разума тем, что и солнце для зрения;кроме того, она, как солнце, питает и дарит жизнь всему, что есть в мире: "Солнце... доставляет видимым предметам не только...способность быть видимым, но и рождение, и возрастание; и пищу..."(г.340).Только философ может "выйти из пещеры" и увидеть свет подлинного бытия. Но,по мысли Платона, в его идеальном государстве философ не должен ограничиватьсячистым созерцанием: его гражданский долг - "вернуться в пещеру"и постараться, насколько возможно, наладить жизнь оставшихся во мраке людей, исходя из знания истины. Правление такого философа будет образцом справедливости, согласно качеству его души.

4.5. Посмертная судьба души: диалектика свободы и необходимости

Доказываянетолькосамоценность, ноипрактическуюпользусправедливости, Платоннеможетнезатронутьвопросопосмертнойсудьбедуши. Действительно, еслимирустроенразумноисправедливыйполучаетсправедливоевоздаяниеназемле, неменееважно, каковаегонаградазапорогомсмерти. Этотпринципиальныйвопроспредваряетещеодно (нарядусуказаннымив"Федоне"ив"Федре")доказательствобессмертиядуши.Посколькуглавнаяценностьидостоинстводуши - справедливость,именноотсутствиетаковойможносчитатьосновнымзломдлянее. Нодаженесправедливостьнеможетбытьпричинойполногоуничтожениядуши;следовательно, еслидушанеуязвимадлясвоей, внутреннеприсущейейпоопределению"порчи", тоещеменееонаможеттерпетьущерботчего-либоиного.

ПосмертнуюсудьбудушиПлатонизображаетвхарактернойдлянегоформемифа. НектоИр, побывавшийвцарствемертвых, рассказываетосвоемопытепосещениязагробногомира. Основныеэлементыэтойкартины - учениеопереселениидуш, зависимостьзагробнойсудьбыототопытапрошлыхвоплощенийистепенидобродетельностидуши - вомногомповторяютположения, высказанныеПлатономв"Федре"и"Тимее". Однакоздесьприбавляетсяинечтоновое: диалектикасвободыинеобходимости, котораяприсутствуетужев"Федре", усложняется, дополняясьэлементомслучайного.Душасовершаетдурныеилихорошиепоступки, которыепослесмертиопределяютеежребийпередлицомбогиниАнанки (аллегориянеобходимости). Однакоокончательныйвыборотносительносвоейземнойжизнидушаделаетсамостоятельно. Этасвободапарадоксальнымобразомвноситвпроисходящееэлементиррациональнойслучайности:"

5. Тимей

С точки зрения хронологии событий"Тимей" – это продолжение"Государства". Если в"Государстве" Платон ставит перед собой задачу сконструировать идеальный социум в соответствии с природой человеческой души, тов "Тимее" задача другая–объяснить сущность души, исходя из природы космоса.

Основное философское содержание диалога составляет речь пифагорейца Тимея, которая не вызывает не малейших возражений у собеседников. Как и другие диалоги Платона, "Тимей" насыщен поэтическим и мифологическим материалом. Платон использует множество идей и образов досократиков: мы встречаем здесь элементы учения Анаксимандра, Гераклита, Парменида, Эмпедокла, Анаксагораи пифагорейцев. Платон как будто возвращается к натурфилософии, характерной для досократиков, но уже на новом уровне. Можно сказать, что "Тимей" как бы замыкает круг предустановленной гармонии в цепочке: "Человек – социум –природа".

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2018-01-30

Платоническая концепция любви как проблема

«Пир», вместе с другим произведением Платона - «Апологией», как пишет известный исследователь античности П.Адо, «представляет собой величественный памятник, воздвигнутый Сократу, - памятник, созданный с величайшим мастерством» . С этим трудно не согласиться, но можно добавить, что это был и памятник Платону. Внешне весь диалог вращается вокруг темы любви. Но что Платон имеет в виду, говоря об Эроте? Конечно, все знают, что Эрот - бог любви. Однако, если обратиться к лосевским комментариям к «Пиру», то возникают проблемы.

«Эрот, или Эрос, - пишет А.Лосев, - божество любви. У Гесиода - одна из четырех первых космогонических потенций наряду с Хаосом, Геей и Тартаром. У Гесиода же «между вечными всеми богами прекраснейший - Эрос. Сладко-истомный, у всех он богов и людей земнородную душу в груди покоряет и всех рассуждения лишает»... По Ферекиду, «Зевс, намереваясь быть демиургом, превратился в Эроса, потому что, составивши, как известно, мир из противоположностей, он привел к согласию и любви и засеял все тождеством и единством, пронизывающим все». Парменид объявляет Эрота старейшим из созданий Афродиты; в своей космогонии он пишет: «Первым из всех богов она сотворила Эрота». Орфики в своей теогонии представляют «древнейшего, самосовершенного, многомудрого» Эрота в нескольких ликах. Он Фанет («явленный»), сын прекрасного Эфира», «великий демон... нежный». Фанет же - Фаэтон («сияющий»),

Протогон («перворожденный»). Эроту посвящен 58-й орфический гимн (Quandt), где читаем: «Призываю тебя, великий, чистый, возлюбленный, сладостный Эрот. Ты - смелый стрелок, крылатый, огненно-шумный, с быстро бегущим движением, играющий с богами и смертными людьми, многоискусный, с двойной природой, владеющий всеми ключами эфира, неба, моря, земли и даже той богини Реи, зелено-плодной, все породившей, которая питает смертные души, и даже той, которая царит над широким Тартаром и шумносоленым морем. Ты один властвуешь, как видно, над всеми. Но, благодатный, сопричислись к чистым мыслям посвященных в таинства и отгони от них злые и неуместные»... Симонид Кеосский обращается к нему так: «О дитя Афродиты, жестокое, хитроумное, которого богиня породила Аресу, отважному в битвах» .

Что можно понять из этого комментария? Оказывается, термин «Эрот» многозначный. Далее, ясно, что Платон вкладывает в уста своих героев самые разные значения этого термина. Например, один участник диалога Федр говорит об Эроте, имея в виду высказывания Парменида. Высказывания другого участника Эриксимаха корреспондируют с нарративами Гесиода и Ферекида. В речи третьего участника Сократа проскальзывают и орфические мотивы. Здесь возникает и такой вопрос: как соотносятся между собой разные понимания, которые мы встречаем в «Пире». С одной стороны, любовь - это непреодолимое влечение людей друг к другу. С другой - только к своей половине (миф об андрогинах). С третьей - это страсть. С четвертой - рассудочность и разумность. С пятой - стремление к духовному совершенствованию и бессмертию. И так далее и тому подобное. Внешне все эти трактовки любви выглядят как несоединимые, иногда противоречивые.

Следующая проблема связана с уяснением того, чему, собственного говоря, посвящен «Пир». Кажется, что речь идет именно о любви, ведь все герои диалога рассказывают и рассуждают о любви. Если иметь в виду современную

науку, то «Пир» можно определить как самую первую попытку построить теорию любви (науку о любви). Но в комментариях к «Пиру» Лосев пишет совсем другое: «Что касается «Пира», то Платон использует здесь по крайней мере одну очень важную возможность, а именно толкует идею вещи как предел ее становления. Понятие предела хорошо известно не только нашим теперешним математикам. Оно хорошо было знакомо и Платону... Вот это толкование идеи вещи как ее бесконечного предела и составляет философско-логическое содержание «Пира»... будучи поэтом и мифологом, будучи ритором и драматургом, Платон облек это вечное стремление вещи к пределу в то, что из всех бытовых областей больше всего отличается бесконечным стремлением, и стремлением максимально напряженным, а именно отнес его к области любовных отношений: любовь ведь тоже есть вечное стремление и тоже всегда имеет определенную цель, хотя и достигает ее весьма редко и ненадолго» .

Получается, что любовь - только материал для обсуждения совершенно другой темы - понятия предела. Правда, зачем тогда так много разговоров не на тему? Однако, П.Адо считает, что «Пир» - это разговор и не о любви и не о пределе, а о том, что такое философ. «Как и в «Апологии», - пишет Адо, - теоретическая часть сведена здесь к минимуму: лишь на некоторых страницах, впрочем, чрезвычайно важных, речь идет о созерцании Прекрасного; в основном же диалог посвящен описанию образа жизни Сократа, который предстает как образец философа. Определение философа, сформулированное в ходе диалога, приобретает при этом наглядный смысл... по ходу диалога, и особенно в речах Диотимы и Алкивиада, в облике Эрота и Сократа появляются все новые и новые общие черты. И если под конец они и вовсе сближаются, то причина этого проста: и Эрот, и Сократ воплощают в себе, первый - в мифологической форме, второй - исторически, образ философа. Таков глубинный смысл диалога» . Итак, мы обнаружили по меньшей

мере три разных «глубинных смысла» платоновского «Пира» (а на самом деле их существует значительно больше). Кто же прав?

Еще одна проблема - странное понимание Платоном любви. Судя по литературе, в Древней Греции различались три разные формы (вида) любви: любовь между супругами («филиа»), любовь чувственная («эрос», ее по Платону символизирует Афродита вульгарная, земная) и любовь возвышенная (ср. позднее христианская «агапе»). Только любовь-филиа осуществлялась в рамках брака между мужем и женой. Чувственная любовь - это обычно любовь «на стороне», к чужой жене, к наложнице, к проститутке (известна относящаяся к более поздней римской эпохе реплика наследника императора Андриана (II) Элия Вера, адресованная законной жене: «Ясно, что я удовлетворяю свои страсти с другими: ведь понятие «жена» обозначает почет, а неудовольствие» ).

Изобретение Платона - любовь возвышенная, символизируемая Афродитой небесной. Те, кто по словам Платона следовали такой любви, вдохновлялись не чувствами, а идеями красоты, блага, бессмертия. Кроме того, это любовь чаще всего не мужчины к женщине, а мужчины к мужчине, точнее, к прекрасному юноше, или женщины к женщине (прекрасной девушке). Наконец, Платон склоняется к мысли, что возвышенная любовь не требует брака, что брак ей, так сказать, противопоказан. В «Пире» Платон устами Павсания говорит:

«Так вот, Эрот Афродиты пошлой поистине пошл и способен на что угодно; это как раз та любовь, которой любят люди ничтожные. А такие люди любят, во-первых, женщин не меньше, чем юношей; во-вторых, они любят своих любимых больше ради их тела, чем ради души... Вот почему они способны на что угодно - на хорошее и на дурное в одинаковой степени. Эрот же Афродиты небесной восходит к богине, которая, во-первых, причастна только к мужскому началу, но никак не к женскому, - недаром это любовь к

юношам, - а во-вторых, старше и чужда преступной дерзости. Поэтому-то одержимые такой любовью обращаются к мужскому полу, отдавая предпочтение тому, что сильней от природы и наделено большим умом... Такова любовь богини небесной: сама небесная, она очень ценна и для государства и для отдельного человека, поскольку требует от любимого великой заботы о нравственном совершенстве. Все другие виды любви принадлежат другой Афродите - пошлой» .

Не правда ли, странное требование - «нравственного совершенствования» возлюбленных. Разве занятие любовью - это упражнение в нравственности. Для Платона, безусловно. Более того, он считает, что любовь - это своеобразный путь человека, ведущий прямо к бессмертию. «Но если любовь, как мы согласились, - пишет он, - есть стремление к вечному обладанию благом, то наряду с благом нельзя не желать и бессмертия. А значит, любовь - это стремление к бессмертию» .

Возражая против обвинений в безнравственности мужчин, приверженных божественной Афродите, Платон подчеркивает их мужество, ум, общественную ценность, особое отношение к браку. «Некоторые, - говорит Аристофан, - правда, называют их (прекрасных юношей. - В.Р.) бесстыдными, но это заблуждение: ведут они себя так не по своему бесстыдству, а по своей смелости, мужественности и храбрости, из пристрастия к собственному подобию. Тому есть убедительное доказательство: в зрелые года только такие мужчины обращаются к государственной деятельности. Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку; к тому и другому их принуждает обычай, а сами они вполне довольствовались бы сожительством друг с другом без жен. Питая всегда пристрастие к родственному, такой человек непременно становится любителем юношей и другом влюбленных в него» .

Но может быть, взгляды Платона на любовь удивительны только для нас, а сами греки воспринимали их спокойно? И действительно, А.Лосев пишет, что «тема любви к

прекрасному юноше, которой так насыщен диалог «Пир», не должна казаться столь необычной, если подойти к ней исторически... В Персии особенно была распространена однополая любовь, и именно оттуда этот обычай перешел в Грецию, когда между этими странами завязались прочные отношения. Отсюда представления о высшей красоте, воплощенной в теле, причем неважно, в каком именно, мужском или женском, но скорее мужском, так как мужчина - полноправный член государства, он мыслитель, издает законы, он воюет, решает судьбы полиса, и любовь к телу юноши, олицетворяющего идеальную красоту и силу общества, прекрасна» .

Думаю, Лосев прав только отчасти. Для античности взгляды Платона были не только притягательны, но сомнительны и спорны. На исходе античной культуры в диалоге «Об Эроте» Плутарх явно полемизирует с «Пиром» Платона. Герой его диалога Протоген сначала фактически излагает точку зрения Платона. Другой участник диалога, отец Автобула, с одной стороны, соглашается с тем, что нельзя останавливаться в любви только на удовлетворении телесных наслаждений, что любовное влечение нужно облагораживать, превращать в умное и нравственное дело, но с другой - доказывает, в противоположность Платону, что добродетель и дружба присущи и женщинам и что эти прекрасные качества лучше всего реализовать в браке и семье.

«Не проходит много времени, - говорит герой диалога о возлюбленных, - и они, минуя тело любимых, проникают до глубины их существа, разверзшимися очами созерцают их нравственный облик и вступают в общение с ними в речах и делах... Нелепо, как я уже сказал, утверждать, что женщинам вообще чужда добродетель. Надо ли говорить, в частности, об их скромности и рассудительности, об их верности и справедливости, если многие из них показали замечательные примеры: мужества, героизма и величия духа? Но, не отрицая их прекрасной природы, во всем прочем, отказать им в способности к дружбе и вовсе дико... Таково то соединение,

которое поистине можно назвать соединением в целом, соединением супругов, объединенных Эротом, тогда как соединение людей, только живущих вместе, можно уподобить соприкосновениям и переплетениям эпикуровских атомов, испытывающих непрерывный ряд взаимных столкновений и отталкиваний, но не создающих никакого единства, какое создает Эрот, присутствующий при брачном общении. Нет никакой большей радости, более постоянной привязанности, столь светлой и завидной дружбы, как там, где единодушно живут, охраняя домашний порядок, муж и жена...

Но любовь к благородной женщине не только не знает осени и процветает при седине и морщинах, но и остается в силе до могильного памятника. Трудно найти примеры длительной любви мальчиков, но нет числа примерам женской любви» .

В платоновском понимании любви есть еще одна странность. В речи Сократа любовь практически отождествляется с благом. «Не есть ли, одним словом, любовь, - спрашивает Диотима Сократа, - не что иное, как любовь к вечному обладанию благом? «Ты говоришь сущую правду», - отвечает Сократ. Характерны и откровения Алкивиада. Он долго рассказывает, как пытался соблазнить Сократа, но что из этого ничего не вышло. Сократ остается верен себе: принимая дружбу и духовное общение, он игнорирует чувственную любовь. Получается, что любовь для Сократа-Платона - это только духовное дело - дружба, совершенствование личности, стремление к благу и бессмертию. Но тогда разве это любовь?

Завершить проблематизацию я хочу вопросом, каким способом участники диалога получают знания о любви. С одной стороны, они, конечно, рассуждают о любви. С другой - рассказывают какие-то сказочки-мифы, например, об андрогинах. Но почему-то выводы из этих сказок делаются вполне

серьезные. Закончив историю об андрогинах, Аристофан, как будто он что-то доказал, говорит: «Таким образом, любовью называется жажда целостности и стремление к ней» . Но разве сказка, очень похожая на свежеиспеченный миф, может выступать источником истинных знаний?

Подход Платона к изучению любви

Как же относиться к указанным здесь трем истолкованиям «глубинного смысла» «Пира»? Первую точку зрения Лосева я должен отклонить, и вот почему. Во-первых, обсуждению этого вопроса, даже если согласиться с А.Лосевым, в тексте отведено незначительное место. Во-вторых, говоря о пределе, А.Лосев отождествляет современное математическое понимание предела с понятием предела, которым пользуется Платон. Но анализ показывает (см., например, исследования П.П.Гайденко), что Платон употребляет понятие предела и беспредельного, причем именно в такой связке, совершенно в другом смысле, чем об этом говорят в современной математике . Точка зрения П.Адо мне кажется правомерной, так же как и третья, о том, что в «Пире» обсуждается природа любви. Теперь обращу внимание на следующий момент.

На первый взгляд, отдельные представления о любви, вложенные Платоном в уста персонажей «Пира», совершенно не связаны между собой. Так, например, Федр утверждает, что Эрот - это бог, а Диотима это отрицает, говоря, что Эрот - гений и философ. Эриксимах помещает Эрота в природу, а Диотима показывает, что Эрот - это скорее особый философский образ жизни, что и выражает само слово «фило-софия» (любовь к мудрости). Но при более внимательном рассмотрении можно показать, что все эти отдельные представления о любви не противоречат друг другу и даже как-то связаны. Ведь философ как раз и стремится обладать красотой (гармонией) и выявлять их в своей жизни и

деятельности, а также достигнуть бессмертия (то есть стать богом). Если следовать не формально-логическим критериям, а читать диалог содержательно, никаких противоречий в нем нет. Более того, каждая речь вносит в понимание любви свой смысл и окраску, образуя в целом единую платоническую концепцию любви.

Вспомним и примененный Платоном метод познания любви, включающий отнесение разных представлений о любви к одной идее любви. П.Гайденко связывает этот метод с разработанным Платоном диалектическим методом, позволявшим строить то, что мы в современном научном языке называем «системой научных понятий». Однако Платон в своих исследованиях, естественно, говорит не о системе понятий (понятие системы возникло только в Новое время), а о «едином и многом». Чтобы понять, что Платон имеет в виду, необходимо пояснить его взгляды.

Платон, как известно, исходит из убеждения в существовании подлинного мира идей и другого, по сути неподлинного, мира вещей. Вышел он на такую «картину мира», разрешая ситуацию противостояния двух лагерей, сложившихся в греческой культуре, - софистов и элеатов. И те и другие, рассуждая, пришли к совершенно разным выводам. Софисты были уверены, что познание и знание субъективны, что ничего определенно утверждать невозможно и относительно любой вещи можно получить любое знание, например, что движение существует и не существует, что мир возник и существовал вечно и т.п. Возражая против такого понимания, элеаты утверждали, что людям только кажется, что в мире что-то меняется, на самом же деле, говорили они, ничто не изменяется, а существует лишь тождественное самому себе целое. В поэме «О природе» Парменид пишет:

Люди о двух головах.

Беспомощно ум их блуждает.

Бродят они наугад, глухие и вместе слепые...

Без сущего мысль не найти - она изрекается в сущем,

Иного не будет и нет: ему же положено роком -

Быть неподвижным и целым.

Все прочее - только названья:

Смертные их сочинили, истиной их почитая...

«Платон, - пишет П.Гайденко, - полностью согласен с элеатами в том, что без наличия чего-то самотождественного (иначе говоря, без принципа тождества) невозможно никакое познание» . И далее она цитирует Платона: «Не допуская постоянно тождественной себе идеи каждой из существующих вещей, он (человек. - П.Г.) не найдет, куда направить свою мысль, и тем самым уничтожит всякую возможность рассуждения» . То есть можно предположить, что одно из значений платоновских идей в том, что этим словом обозначены содержания, которые в рассуждениях сохраняют свою структуру. Для этого, говорит Платон в «Федре», и нужны определения, позволяющие следить за тем, чтобы рассуждающий имел в виду одно и тоже, а не разное.

Аристотель в «Метафизике» пишет по поводу происхождения идей следующее: «Платон, усвоивши взгляд Сократа, по указанной причине признал, что такие определения имеют своим предметом нечто другое, а не чувственные вещи; ибо нельзя дать общего определения для какой-нибудь из чувственных вещей, поскольку эти вещи изменяются (однако для софистов именно изменение - исходный факт и реальность, а тождественность какого-то предмета и содержания является нонсенсом. - В.Р.). Идя указанным путем, он подобные реальности назвал идеями, а что касается чувственных вещей, то об них речь всегда идет отдельно от идей и в соответствии с ними; ибо все множество вещей существуют в силу приобщения к идеям... Но только Сократ общим сторонам вещи не приписывал обособленного существования и определениям - также; между тем сторонники теории идей эти стороны обособили и подобного рода реальности назвали идеями» .

Другими словами, по Аристотелю, Платон превратил в самостоятельные сущности (реальности) определения или общие представления (понятия), истолковав их одновременно как источник и причину вещей. А.Лосев говорит о том

же несколько иначе. Диалог «Федр», с его точки зрения, - это «учение об идеях как о порождающей модели» по отношению к вещам и миру. Именно мир идей Платон считает подлинным и божественным («умопостигаемым»). Бессмертная душа человека в принципе принадлежит этому миру. Но при рождении она забыла подлинный мир и оказалась зависимой от тела, которое чувственно реагирует на окружающий человека мир; отсюда проистекают изменения и различные представления по поводу одних и тех же вещей. Эти внешние и обманчивые представления души, считает Платон, софисты как раз и принимают за сущность и подлинную реальность.

В противоположность софистам Платон утверждает, что идеи не могут меняться и образуют, как бы мы сегодня сказали, своеобразную систему. Ее Платон называет «единое». Условием истинного познания мира («размышления») является работа, направленная на уяснение единого. По Платону, размышление позволяет душе припомнить мир идей, в котором она пребывала до рождения. Другой результат познания и работы человека над собой, в том случае, если они последовательно идут до конца, то есть до полного воспоминания мира идей, - возможность человеку «блаженно закончить свои дни». Под этим Платон понимает не только преодоления страха перед смертью, но и приоткрывающуюся при этом возможность буквального бессмертия.

Наконец, уяснение мира идей является условием и познания обычных вещей - «многого». «Платон, - пишет П.Гайденко, - подчеркивает, что именно в силу того, что в умопостигаемом мире идеи соотнесены друг с другом, что именно в логическом плане единое есть многое, они могут быть соотнесены и с чувственными вещами и становятся предметом познания... У элеатов ведь единое выступает как начало ни с чем не соотнесенное, а потому противоположное многому, то есть миру чувственному. Чувственный же мир для них противоречив, ибо в нем вещи «соединяются и разобщаются одновременно». Платон же показывает, что это

«соединение и разобщение», то есть единство противоположностей, свойственно и миру умопостигаемому (то есть тому, что элеаты называют единым) и что лишь благодаря этому единое может быть именуемым, и познаваемым... Платон, таким образом, ставит идеи в отношение одна к другой и показывает, что только единство многого, то есть система, составляет сущность умопостигаемого мира и она есть то, что может существовать и быть познаваемо» .

Этот краткий обзор взглядов Платона позволяет нам понять, как действовал автор «Пира». Он мыслит любовь как идею - единое, а различные представления о любви, высказываемые участниками диалога - это многое. Задавая любовь как «единство многого», Платон, как бы мы сказали сегодня, строит теоретический предмет. В нем различные характеристики любви непротиворечиво объединяются в рамках единой идеи платонической любви.

Анализ «Пира» показывает, что указанные отдельные характеристики любви выявляются и объединяются в рамках единой идеи, с одной стороны, в ходе рассуждений о любви, но их роль не очень велика, с другой - на основе различных схем. Например, Диотима, вступая в разговор, проводит следующее рассуждение: поскольку, говорит она, всякое стремление есть стремление к чему-нибудь, чем не обладаешь, а Эрот есть стремление к красоте и благу, то Эрот сам по себе еще не есть красота или благо . Если рассуждения для нас вообще-то привычны, то работа со схемами, на которых в диалоге ложится основная нагрузка, требует разъяснений. В «Пире» мы находим несколько схем, которые я сначала перечислю (в данном случае схема будет рассматриваться прежде всего как источник знания).

Во-первых, в «Пире» мы находим схему двух Афродит. Во-вторых, схему андрогина и его метаморфоз. В-третьих, схему, описывающую путь людей, которые, как выражается Диотима, разрешаются в любви духовным бременем. Этих людей, противопоставляемых обычным возлюбленным, вполне можно назвать эзотериками, конечно, в платоновском

понимании эзотеризма. Наконец, в-четвертых, в «Пире» можно найти схему, в которой любви приписываются такие качества, как гармония, рассудительность, мудрость, даже стремление к бессмертию.

Почему перечисленные здесь образования я отношу к схемам? Потому, что они в тексте Платона ни откуда не выводятся, а напротив, сами являются источниками рассуждений о любви и получения о ней знаний; собственно все основные знания в «Пире» получаются на схемах. Каждое предметное образование, заданное схемой, представляет собой некую целостность в отношении последующих рассуждений о любви. Действительно, рассказывая историю об андрогине, Аристофан получает знание о том, что возлюбленным присуще стремление к поиску своей половины. Деление Афродит на вульгарную и возвышенную позволяет приписать любви мужчины к прекрасному юноше различные достоинства, а мужчине к женщине только низменную страсть. Соответственно той же цели, приписыванию любви необычных (если сравнивать с распространенным, народным пониманием любви) качеств - совершенствования личности, работы над собой, стремления к бессмертию - служат рассуждения по поводу людей, разрешающихся в любви духовным бременем. Таким образом, с помощью схем герои диалога (а фактически сам Платон) получают различные знания о любви.

Еще один важный признак схем: как правило, они могут стать самостоятельными объектами: их можно анализировать, на основе одних схем можно создавать другие и т.п. Вспомним данное выше определение схемы: схема - это самостоятельный предмет, выступающий одновременно как представление (или изображение) другого предмета. Понятно, что схема может быть использована и в функции модели (как известно, модель - это объект, употребляемый вместо другого объекта), но схема, все же не совпадает с моделью. Для схемы существенна именно предметность: схема и сама самостоятельный предмет и представляет другой предмет,

это, так сказать, предмет в квадрате. В качестве первого предмета (корня) схема выступает как источник знаний, в качестве второго (самого квадрата) позволяет переносить знания с одного предмета на другой. Наконец, не менее, если не более существенная характеристика схем - на их основе организуется деятельность и мышление человека , в данном случае способы получения знаний и организация их понимания. Поэтому имеет смысл рассмотреть способ, на основе которого Платон получает на схемах новые знания. Рассмотрим для этого историю (рассуждение) об андрогинах.

Сначала рассказывается сама история, а именно то, как Зевс рассек андрогинов пополам. Затем половинки андрогинов отождествляются с мужчинами и женщинами или с разными мужчинами. Наконец, влюбленным мужчинам и женщинам приписывается стремление к поиску своей половины, поскольку их происхождение от андрогинов требует воссоединение целого. Кант тот час же бы уцепился, например, за категории «часть-целое», «любовь» и «пол», чтобы сказать, что это априорные начала, применение которых к реальным объектам (людям) и потребовало схемы андрогина. Платон рассуждал иначе: с помощью «правдоподобной» истории об андрогине душа вспоминает совершенную идею любви, которая создана творцом. А я, естественно, вижу в рассуждении героя диалога свое.

Откуда, спрашивается, Платон извлекает новое знание о любви? Он не может изучать (созерцать) объект, ведь платонической любви в культуре еще не было, а обычное понимание любви было прямо противоположно платоновскому. Платон утверждал, что любовь - это забота о себе каждого отдельного человека, а народное понимание языком мифа гласило, что любовь от человека не зависит (она возникает, когда Эрот поражает человека своей золотой стрелой); Платон приписывает любви разумное начало, а народное - только страсть; Платон рассматривает любовь как духовное занятие, а народ - преимущественно как телесное и т.п. Новое знание Платон получает именно из схемы, очевидно, он

ее так и создает, чтобы получить такое знание. Однако относит Платон это знание, предварительно модифицировав его (здесь и потребовалось отождествление), не к схеме, а к объекту рассуждения, в данном случае, к любви. Возникает вопрос: на каких основаниях, ведь объекта еще нет? Платон бы возразил: как это, нет объекта, а идея любви, ее творец создал одновременно с Космосом и душа созерцала совершенную любовь, когда пребывала в божественном мире.

Но я не Платон и должен повторить. К моменту создания «Пира» платонической любви еще не было. Следовательно, я могу предположить лишь одно: Платон полагает (современный инженер сказал бы - проектирует) новое представление о любви и именно для этого ему нужна схема. Она задает, а не описывает новый объект; полученные на схеме знания приписываются этому объекту, конституируя его. То же самое можно утверждать и относительно других платоновских схем.

Теперь вторая тема - кто такой философ и что собой представляет философия. Платон определяет их, с одной стороны, как путь, стремление к обладанию мудростью, благом и бессмертием, с другой - как «среднее» между мудростью и невежеством, людьми и богами, смертью и бессмертием. «Казалось бы, - пишет П. Адо, - нет ничего проще и естественнее этого промежуточного положения философа. Он находится посередине между знанием и неведением. Напрашивается вывод, что, усердно занимаясь философией, он решительно преодолеет невежество и достигнет мудрости. Однако все гораздо сложнее. За противопоставлением мудрецов, философов и невежд проглядывает строгая логическая схема деления понятий, открывающая далеко не столь оптимистическую перспективу. Действительно, противопоставив мудрых и не-мудрых, Диотима тем самым установила между ними отношения противоречия, не допускающее между ними ничего среднего... Это деление сопоставимо с другим, весьма распространенным в школе Платона, - различением «благого» и «не-благого». Между этими двумя понятиями

нет никакой середины, так как они находятся в отношении противоречия, но в том, что не является хорошим, можно различать то, что не хорошо и не дурно, и то, что дурно. В этом случае будет установлено отношение противоположности между хорошим и дурным, и между ними окажется нечто промежуточное, а именно «ни хорошее, ни дурное»... Но то, что является промежуточным, - «ни хорошее, ни дурное» или «философ» - допускает градацию: философ никогда не достигнет мудрости, но он может все более приближаться к ней. Итак, в «Пире» показано, что философия есть не мудрость, а способ существование и дискурс, определяемые идеей мудрости. После платоновского «Пира» этимологическое содержание слова philosophia: «любовь, стремление к мудрости» - становится, таким образом, самой программой философии» .

В целом с П.Адо можно согласиться. Философия по Платону - это именно способ жизни, путь, работа, позволяющие, правда, в самом конце обладать мудростью, благом и бессмертием. Это любовь как философский способ существования, восходящий от обычной любви к женщинам к любви к прекрасному, затем к любви к познанию, наконец, к любви миру идей как таковых. Понятно также, почему это всегда середина и путь. Дело в том, что если мир идей получен из объективации определений и понятий, а мир вещей (чувственный мир) задавался в оппозиции к идеям, если объективируется сама процедура спора, где одни участники определяют предмет одним образом, а другие противоположно, то действительность принципиально понимается как состоящая из противоположностей. Более того, Платон считает, что именно из противоположностей при перехода от одной к другой и образуются все предметы. В диалоге «Федон» Сократ говорит: «... подумаем, не таким ли образом возникает все вообще - противоположное из противоположного - в любом случае, когда налицо две противоположности... Нет ли между любыми двумя противоположностями как бы чего-то промежуточного?» .

Религиозно-мифологическое понимание любви

Но философия - это не только философский способ существования, как говорит сам Платон, это также «размышление» и знание. «Пир» не только обсуждение того, что такое философ, но и что такое любовь. При этом нужно учесть, что понимание любви в ранней греческой культуре существенно отличается от того, которое намечает и развивает Платон. Любовь в это время понимается преимущественно как страсть. Любовь-страсть имеет много общих черт с архаической любовью: она сакрализирована, практически не связана с браком, по форме представляет собой сценарий, но уже не охоты, а борьбы-состязания .

Читая раннюю греческую лирику и мифы, все время приходишь к одной картине: чтобы возникла любовь, необходимо внешнее действие - или богини Афродиты или ее сына, бога любви Эрота. Это подчеркивается уже самим способом возникновения любви - Эрот должен поразить человека стрелой из своего волшебного лука. Если в архаической культуре «выстреливает» отец будущего ребенка, то в античной бог любви и теперь уже равноценно как в женщину, так и в мужчину. Но опять любовь - это не действие и усилие самого человека, а то, что ему посылают боги, то, что захватывает человека, как огонь охапку сухих дров. У поэтов того времени Сапфо, Алкея Мессенского и Филодема читаем :

Эрос вновь меня мучит истомчивый -

Горько-сладостный, необоримый змей.

Я ненавижу Эрота.

Людей ненавистник, зачем он,

Зверя не трогая, мне в сердце пускает стрелу?

Разве награда ему будет за это дана?

В почке таится еще твое лето. Еще не темнеет

Девственных чар виноград. Но начинают уже

Быстрые стрелы точить эроты, и тлеться

Стал, Лисидика, в тебе скрытый на время огонь.

Впору бежать нам, несчастным, пока еще лук не натянут!

Верь мне - скоро большой тут запылает пожар.

Поразительно, и олимпийские боги были во власти Эрота, да и сам Эрот во власти своих стрел. Когда прекрасная Психея хотела убить по настоянию своих злых сестер Купидона (римский эквивалент Эрота), он ее остановил, говоря: «Ведь я, простодушная Психея, вопреки повелению матери моей Венеры, приказавшей внушить тебе страсть к самому жалкому, последнему из смертных и обречь тебя убогому браку, сам предпочел прилетать к тебе в качестве возлюбленного. Я знаю, что поступил легкомысленно, но, знаменитый стрелок, я сам себя ранил своим же оружием и сделал тебя своей супругой для того, чтобы ты сочла меня чудовищем и захотела бритвой отрезать мне голову за то, что в ней находятся эти влюбленные в тебя глаза» .

Впрочем, и среди олимпийских богов, оказывается, есть исключение: любви и стрелам Эрота не подвержены три богини - Афина Паллада, Артемида и Гестия (богиня очага, то есть семьи). Афина, вероятно, потому, что она антипод Афродиты («разум», отрицающий «страсть»); Артемида потому, что это архаическая соперница Афродиты, ведь она богиня охоты, а охота в архаике, как я показываю в работе , - это брачные отношения; Гестия потому, что семья и страсть в представлении греков были мало совместимы. И еще один момент.

Мы знаем, что один из центральных сюжетов греческой мифологии - любовь бессмертных богов к прекрасным земным женщинам и юношам. Но за что боги их любят, что привлекает их в людях? Ясно, что не ум, не добродетель, не домовитость, а красота и девственность, возможность любить и получать наслаждение. Однако для самих людей через любовь бессмертных богов на землю сходили благословение, сила, первородство. Таким образом, связь между богами и

человеком мыслилась прежде всего через чувственную любовь, через рождение (дети, рождавшиеся от богов и земных женщин). Греческая скульптура, изображавшая прекрасных обнаженных богов, практически ничем внешне неотличимых от людей, схватывала, художественно выразила эту связь.

Построение Платоном рациональной концепции любви

Итак, любовь в ранней греческой культуре понимается как страсть, как телесное наслаждение, как внешнее по отношению к человеку действие, в котором он сам мало участвует. Спрашивается, могло ли Платона устроить подобное понимание любви? Вероятно, нет. Идеал Платона как личности, отмечает Мишель Фуко, - забота человека о себе, сознательная работа, нацеленная на собственное изменение, преобразование, преображение (уж если человек, подобно Сократу, действует самостоятельно и противоположно традиции, то он вынужден делать и самого себя). То есть полная противоположность любви-страсти. Далее, любовь-страсть - это именно страсть, состояние, противоположное разуму, познанию, самопознанию (недаром Афина Паллада вышла прямо из головы Зевса и неподвластна Афродите и Эроту), в этом состоянии человек все забывает - и себя и богов. Опять же такая любовь - полная противоположность представлениям Платона о том, что забота о себе, включая, естественно, любовные отношения, обретает свою форму и завершение в самопознании, что самопознание так же, как и любовь, должно привести к открытию, обнаружению в человеке божественного начала. А раз так, любовь-страсть - это не путь к Благу, не забота о себе. Приходиться, к сожалению, если следовать концепции заботы о себе, расстаться и с любовью к женщине. Почему? Да ведь именно с этой любовью для античного человека ассоциируется страсть (адюльтер, любовь к гетере или проститутке), а также обыденность, рождение детей, семейные проблемы и претензии.

И вот Платон начинает удивительное мероприятие - создает новое понимание, концепцию любви, соответствующую его пониманию жизни философа как личности. Для этого, правда, сначала нужно было «подменить» бога любви; столь полюбившийся грекам Эрот, за которым стояла Афродита, явно не годился для задачи, поставленной Платоном. Тем более, что вера в старых богов уже отчасти пошатнулась. В стихотворении «Музы и Киприда», а Платон, как известно, писал и стихи, мы читаем:

Молвила музам Киприда: «О девушки, вы, Афродиту

Чтите, не то напущу мигом Эрота на вас!»

Музы в ответ: «Болтовню эту сбереги для Арея,

Нам же не страшен, поверь, мальчик крылатый ничуть».

В «Пире» решение этой задачи - смены Эрота - Платон поручает Эриксимаху Агафону и Диотиме, которые последовательно доказывают, что Эрот пронизывает собой всю природу, внося в них гармонию, порядок, благо, что он добр, рассудителен, наконец, мудр. Когда Эриксимах указывает, что и в природе, «и в музыке, и во врачевании, и во всех других делах, и человеческих и божественных», присутствует Эрот, что проявляется в благом устройстве всех этих вещей, он, по сути, намекает, что любовь - это не страсть, а познание, занятие наукой, искусством, врачеванием и т.д. Когда Агафон говорит, что «Эрот не обижает ни богов, ни людей», что «насилие Эрота не касается», что «ему в высшей степени свойственна рассудительность», то Платон тем самым переводит «поезд любви» на совсем другой путь - к ясному сознанию, воле и разуму.

«Ведь рассудительность, - говорит Агафон, - это, по общему признанию, умение обуздывать свои вожделения и страсти, а нет страсти, которая была бы сильнее Эрота. Но если слабее, чем он, - значит, они должны подчиняться ему, а он - обуздывать их. А если Эрот обуздывает желания и

страсти, его нужно признать необычайно рассудительным» . Не правда ли, сточки зрения любви-страсти, Эрот удивительный, прямо-таки Эрот-самоубийца?

Когда Диотима говорит Сократу, что «мудрость - это одно из самых прекрасных на свете благ, а Эрот - это любовь к прекрасному, поэтому Эрот не может не быть философом» (), то Платон, с одной стороны, продолжает ту же линию - замены Эрота-страсти, с другой - видно, позабывшись, приоткрывает свою личную заинтересованность во всем мероприятии. Ведь получается, что Платон ставит на пьедестал не просто Эрота, а бога любви для философов.

Затем Платон переходит от бога к человеку. Он определяет, что такое любовь для смертного. На первый взгляд, это определение вполне годится и для любви-страсти. «Любовью, - говорит Аристофан, - называется жажда целостности и стремление к ней» . Однако продолжение речи Аристофана и далее речь Диотимы показывают, что и целостность, и стремление к ней Платон понимает не столько как физическое соитие, сколько как поиск своей половины (это имеет смысл прежде всего для личности), стремление к прекрасному, благу, творчеству, совершенствованию, бессмертию. При этом Платон вводит удивительный образ - людей «беременных духовно», разрешающихся духовным бременем в совершенствовании себя и творчестве.

Не отбрасывает Платон и обычную любовь, которая совершается, однако, не ради наслаждения, а ради рождения. И все же духовное зачатие и рождение он ставит неизмеримо выше обычного, физического. «Те, - говорит Диотима Сократу, - у кого разрешиться от бремени стремится тело, обращаются больше к женщинам и служат Эроту именно так, надеясь деторождением приобрести бессмертие и оставить о себе память на вечные времена. Беременные же духовно - ведь есть и такие, беременны тем, что как раз душе и подобает вынашивать. А что ей подобает вынашивать? Разум и прочие добродетели... каждый, пожалуй, предпочтет иметь таких детей, чем обычных» .

Речь Диотимы показательна во многих отношениях. Во-первых, оказывается, что Платон ограничивает обычную любовь между мужчиной и женщиной очень небольшой территорией - деторождением; кстати, это оказалось весьма ценным для христианской церкви в следующей культуре - средневековой. Далее, он утверждает, что объект любви - не тело, а душа; соответственно продукты любви - не страсть и наслаждение, а духовное творчество и забота о себе. В-третьих, естественный объект любви в этом случае - не женщина, а прекрасный юноша. И понятно почему: юноша легко поддается воспитанию, склонен к дружбе и усвоению прекрасного. Наконец, немаловажное обстоятельство, что, с одной стороны, юноша - не женщина, с которой уже связаны обыденность, рождение детей, любовь-страсть, а с другой - он чем-то похож на женщину (красив, пластичен, не загрубел, как взрослый мужчина, и т.д.).

Но что это за странный идеал любви, к которому в конце концов приходит Диотима - «прекрасное само по себе, вечное, не знающее ни того и ни другого» ? По сути, это идеал философской жизни, как его понимает Платон: обнаружение в себе божественного начала (оно вечно и не может меняться), позволяющего все понять, жить для Блага, предписывать другим. Путь к этому и способ идти - сливающиеся воедино любовь и духовная работа. Вот какое интересное, можно сказать, эзотерическое представление о любви создал Платон. Попробуем теперь осмыслить данный материал.

Поставим еще раз вопрос: существовала ли в природе любовь, заданная концепцией Платона? Что Платон описывает: существующие в его культуре формы любви и связанные с ними качества человека или..? Очевидно, что к моменту создания «Пира» платоновской любви и соответствующих психических свойств нового человека еще не было. Но они вскоре появились, поскольку концепция Платона не только приглянулась тем философствующим и просто образованным грекам, которые тянулись к новому, но и стала для них

руководством в практике любви. Иначе говоря, мы можем предположить, что платоновская любовь как важный аспект современного платоновскому окружению нового человека была конституирована усилиями самого Платона и других участников нового дискурса. Средствами подобного конституирования выступили философские знания и концепции, диалоги типа «Пир», наконец, практические образцы новой платонической любви, распространившиеся в греческой жизни в V и IV вв. до н.э.

Безусловно, в практике военного воспитания и «эзотерического философствования» существовали предпосылки, облегчавшие формирование платонической любви, но не более того. В конце концов платоническую любовь нужно было именно изобрести, интеллектуально сконструировать, внедрить в практику жизни. В этом смысле можно утверждать, что Платон в своем диалоге не описывает некие психические свойства современного человека, которые только ему удалось увидеть (хотя он делает вид, что именно этим занимается), а замышляет, проектирует эти качества. При этом Платон реализует прежде всего себя, свои представления о мышлении, о современном человеке, о его жизненном пути, ведущим, как был убежден великий философ, к уподоблению человека богам, к бессмертию. Важно и то, что, как показала дальнейшая история, замысел Платона в отношении любви (в отличие от платоновского замысла идеального общества и государства) удалось полностью реализовать, то есть, действительно, в античной культуре довольно быстро сложились черты нового человека, столь убедительно описанные в «Пире». То же самое можно сказать и по-другому: в «Пире» Платон как личность не только реализует свои представления о любви, но и создает образ (концепцию) любви для становящейся античной личности. Поскольку собственные устремления Платона в данном случае совпали с «культурным заданием» античности, «Пир» оказался столь востребованным.

Имя: Платон (Plato)

Дата рождения: 428-427 г. до н.э

Дата смерти: 347-348 г. до н.э

Возраст: 77 лет

Место рождения: Древние Афины

Место смерти: Древние Афины

Деятельность: древнегреческий философ, ученик Сократа, учитель Аристотеля

Семейное положение: не был женат

Платон - биография

Если бы составлялись рейтинги великих мудрецов, одно из первых мест в них наверняка занял бы Платон. Он стал первым древним философом, чьи сочинения дошли до нас практически полностью, - во многом благодаря покровительству церкви, объявившей его «христианином до Христа».

Одобрение церковников Платон заслужил по нескольким причинам. Во-первых, он вслед за своим учителем Сократом призывал к добродетельной жизни - умеренной, скромной, свободной от гнева и зависти. Во-вторых, утверждал, что дух куда важнее тела и гораздо больше достоин внимания. В-третьих, считал главным в жизни идеальную любовь, в которой христиане видели любовь к Богу. За все это его, вместе с еще несколькими мудрецами, избавили от Ада, куда должны были отправиться все язычники. Платона (Афлатуна) высоко ценили и мусульмане, даже объявившие его одним из пророков - предшественников Мухаммеда.

Сами греки вообще считали философа богоподобным - его днем рождения объявили 7 таргелиона (21 мая), когда, по преданию, родился Аполлон. Многие верили, что солнечный бог науки и искусства - настоящий отец Платона, тем более что мать родила его в 427 году до н. э., когда ее муж Аристон давно уже сражался со спартанцами в рядах афинского войска. Но даже без участия Аполлона новорожденный вполне мог гордиться родителями.

Его отец был потомком последнего царя Афин Кодра, владельцем богатого поместья на острове Эгина. Высоко ценя знатное происхождение, он дал младшему сыну имя Аристокл - «наилучшая слава»; к тому времени у него уже были сыновья Адимант и Главкон и дочь Потопа. Их матерью была не менее знатная Периктиона, предком которой был знаменитый реформатор Солон, а братьями - популярные политики Хармид и Критий.

По легенде, после рождения Аристокла родители отнесли его на священную гору Гимет, чтобы принести жертвы богам. Пока они занимались закланием козленка, к оставленному без присмотра младенцу слетелись пчелы, но не покусали, а наполнили рот сладким медом - что предвещало ему славу философа. После ранней смерти Аристона его жена повторно вышла замуж и увезла сына в Афины, где наняла ему лучших учителей. Гимнастике его учил победитель Олимпиады борец Аристоник; он будто бы и дал своему питомцу прозвище Платон, что означает «широкий».

Юноша и правда был широкоплечим и сильным, достиг успехов в спорте и сам будто бы позже заслужил олимпийский венок за победу в состязании борцов. Правда, по другой версии, прозвище досталось ему за широту ума, не знавшего преград. Если так, то его дал не борец, а философ Кратил, ученик знаменитого Гераклита, - он обучал юного Платона искусству спора. Периктиона мечтала сделать из сына политика, а умение отстаивать свое мнение было залогом успеха в хитросплетениях афинской власти.

Философы-софисты легко доказывали, что черное - это белое, но был человек, способный переспорить любого из них. К этому учителю, Платон скоро попросился в ученики. Предыдущей ночью Сократу приснился прекрасный лебедь, и он во всеуслышание объявил (опять-таки по легенде), что новый ученик превзойдет мудростью всех прочих. Забросив прежние увлечения, Платон всей душой полюбил наставника и его философию. С одной поправкой:

если Сократ излагал свои идеи устно, утверждая, что на бумаге мудрость умирает, то его ученик по мере сил записывал сказанное им; из этих записей позже вышли знаменитые платоновские диалоги, хотя никто не знает, что в них принадлежит Сократу, а что - самому автору.

Платон был рядом с учителем в драматические для Афин годы, когда после поражения в войне со Спартой власть в городе захватили «тридцать тиранов» во главе с дядей Платона Критием. Тот тоже был учеником Сократа, что не помешало ему бросить непокорного философа в тюрьму, и от смерти его спасло только свержение тиранов. Однако обстановка оставалась неспокойной; враждующие партии постоянно устраивали смуты, повсюду выискивая врагов. Одним из них оказался Сократ - обиженный им поэт Мелет обвинил его в развращении молодежи.

Развращение могло быть как духовным, так и телесным; философы в отличие от простых горожан одобрительно относились к однополой любви, и сам Платон, по свидетельству Диогена Лаэртского, был влюблен в своего юного товарища Федра. Но, скорее всего, речь шла о том, что Сократ внушал ученикам скептическое отношение к богам, говоря, что верить надо только одному божеству - своему «демону», подсказывающему, как поступать в трудных ситуациях.

Когда Сократ снова оказался в тюрьме, Платон и другие ученики предлагали сперва выкупить его, внеся залог, потом - организовать побег. Но философ отказался: это значило признать себя виновным, а он собирался уйти в вечность с незапятнанной репутацией. Когда его приговорили к смерти, он попрощался с близкими и выпил яд. Сразу после его похорон ученики покинули Афины: прошел слух, что обозленные демагоги могут поступить с ними так же, как с Сократом. Платон уехал в Мегару к своему другу Евклиду, после чего его следы надолго потерялись.

Ходили слухи, что он ради познания древней мудрости посетил страны Востока, дойдя до Вавилона и чуть ли не до Индии. Все это сомнительно, но похоже, что философ побывал по крайней мере в Египте, куда ранее путешествовал его предок Солон. Туда Платон отправился не один, а с юным учеником Евдоксом, в будущем знаменитым астрономом. В египетских храмах Платон слушал поучения жрецов, а в Кирене учился математике и заодно познакомился с жителями Сиракуз, которые рассказали ему о тиране этого сицилийского города Дионисии Старшем.

Желая прослыть поклонником просвещения, тот звал к себе на службу философов и ученых, обещая им щедрое содержание. К нему отправился и Платон, который обрел в Сиракузах не только покой после долгих скитаний, но и верного друга. 18-летний шурин Дионисия Дион стал учеником философа, а по некоторым данным - и его любовником. Наблюдая за Дионисием, который изгонял или казнил всех, кто мог посягнуть на его власть, Платон окончательно проникся отвращением к политике. Он пришел к выводу, что все государства управляются плохо и исправить их может только правление философов.

Его советы и поучения так надоели тирану, что тот в конце концов посадил мудреца на корабль и отослал прочь, приказав капитану при первом удобном случае убить неудобного гостя или хотя бы продать в рабство. Тот так и сделал, но, не зная места рождения Платона, отвез его на невольничий рынок на родном острове Эгина. Конечно же, там его узнали и выкупили - а капитан вскоре погиб в бою с пиратами, что укрепило уважение земляков к философу. Купившему его Анникериду эгинцы вернули деньги, но тот благородно отдал их Платону.

Впервые став владельцем солидной суммы, поиздержавшийся мыслитель решил потратить ее с толком. Он отправился в Афины и купил на северной окраине города рощу, названную в честь похороненного там мифического героя Академа. Там он около 385 года до нашей эры основал свою знаменитую Академию, просуществовавшую почти тысячу лет, пока византийский император Юстиниан не закрыл ее как рассадник язычества.

Академия располагалась в живописном парке, где возвышались статуи богов и героев. Стараниями философа там были возведены гимнасий (крытая галерея для упражнений), жилой корпус, а позже - храм муз, или Музей. Он объявил, что берет в ученики всех, кто хочет учиться, независимо от того, сколько они могут заплатить. Даже если это был мешок ячменя или корзина фиг - любимого лакомства Платона.

Первыми студентами Академии стали его племянник Спевсипп, мрачный Ксенократ из Халкидона, астроном Филипп из Опунта, математик Амикл Гераклеискии. Были там и две девушки - Ласфения и Аксиофея; в отличие от большинства современников Платон считал, что женщины так же способны к учебе, как и мужчины. Точным наукам он уделял особое внимание - над входом в учебное заведение красовалась надпись: «Не знающий математики да не войдет».

Став сколархом, или ректором Академии, Платон велел создать в Музее библиотеку, основой которой стали его сочинения. Еще во время скитаний он сочинил «Апологию Сократа», увековечившую память об учителе. В Афинах им были созданы главные произведения - 36 диалогов, в которых отразилась теория Платона, получившая позже название «объективного идеализма». Согласно ей, все вещи представляют собой подобие и отражение идей, а процесс познания есть «анамнесис» - воспоминание души об идеях, которые она созерцала до соединения с телом. Философ иллюстрировал это утверждение мифом о темной пещере: как находящийся в ней видит лишь смутные тени реальных предметов, так человек может разглядеть лишь отражения реального мира вечных идей.

Платон одним из первых задумался над сутью человека, над его ролью в мироздании. Попытавшись дать определение человека («животное о двух ногах, лишенное перьев»), он сразу столкнулся с насмешками Диогена: тот ощипал петуха и принес в Академию, заявив: «Вот он, платоновский человек!» Тогда философ предпочел перейти от биологии к морали - веря в вечность души, он утверждал, что она должна очиститься от всего телесного и подняться в мир идей, или, что то же самое, в царство богов. «Неочищенная» душа обречена на возвращение в мир в новом теле человека или животного (в этом утверждении Платона часто видят влияние индийской философии).

В диалоге «Федр» он описывает душу человека как колесницу, запряженную двумя конями, белым (благородные стремления) и черным (низменные страсти). Возничий-разум должен крепко держать поводья и направлять колесницу на верный путь. Но разум не справится, если ему не поможет любовь, по Платону - стремление к высшей красоте. Он первым употребил христианскую формулу «Бог есть любовь» и он же первым высказал идею о том, что мужчины и женщины - разделенные андрогины, обреченные искать свою «половину». Одобряя супружескую любовь, он считал при этом, что мудрецы должны избегать ее, поскольку она привязывает их к телесному миру. Идеалом для себя он считал дружбу, воспетую в том же «Федре» -диалоге, посвященном его давнему возлюбленному.

Во время печально закончившихся споров с Дионисием Платон заявил тирану, что государство должно делать людей мудрее - а значит, счастливее. Неправильное государство он описал в диалогах «Тимей» и «Критий», изложив легенду об Атлантиде - большой и могущественной островной стране. Вначале она процветала, но потом ее жители возгордились, погрязли в роскоши и пошли войной на соседние народы. Тогда боги решили наказать их: «В один день и одну бедственную ночь Атлантида исчезла, погрузившись в море».

Эта фраза стала самой знаменитой из всего, написанного Платоном: в ней часто видят описание реальной истории, хотя скорее это первый в истории фантастический роман с нравоучительным оттенком. Рассказом о печальной судьбе Атлантиды Платон напоминает
современникам, что власть должна действовать разумно и справедливо. Так, как это описано в его диалоге «Государство» («Полития»), где идеальное общество состоит из трех сословий: мудрецы-правители, воины и труженики.

Философ сравнивает их с головой, руками и туловищем в человеческом теле, где голове принадлежит главенство. Впрочем, голове без тела тоже плохо - как сказано в другом фантастическом романе. Платону было уже за шестьдесят, когда он не смог избежать соблазна внедрить свои идеи в жизнь. Однажды в двери Академии постучал гонец из Сиракуз - старый Дионисий отдал богам душу, и Дион тут же вызвал к себе друга. Новый правитель, сын и тезка покойного, какое-то время слушался советов философа и даже собирался передать власть народу.

Но вскоре к нему втерся в доверие историк Филист, уверявший, что тиран свободен делать все, что захочет, не спрашивая совета ни у кого. Уже через полгода Платону вместе с Дионом пришлось бежать в Коринф. Но править без мудрого советника оказалось нелегко: с моря на Сиракузы нападали карфагеняне, с суши подступали римляне, цены росли, народ роптал... Пять лет спустя Дионисий Младший снова пригласил Платона к себе. Вернувшись, тот первым делом потребовал помиловать беглого Диона, но сын показал, что достоин отца: он в гневе казнил родных изгнанника, а его жену отдал на поругание солдатам. Платон еле вырвался из негостеприимного города, а Дион через несколько лет вернулся, сверг племянника, но вскоре был убит заговорщиками.

Между двумя путешествиями философа в Академии появился новый ученик - 17-летний из глухой фракийской провинции. Он поразил всех своими познаниями, а главное - умением ясно и четко мыслить, которое благодаря ему получило название «логики». Пытливого юношу интересовало все, а особенно - всеобщие законы природы, которую он считал вечной и самоценной, а не просто отражением мира идей, как в теории его учителя.

В историю вошла его фраза «Платон мне друг, но истина дороже», однако не все знают, что он лишь повторил платоновское высказывание относительно Сократа. Закон «отрицания отрицания» был философии еще в новинку, и старый Платон болезненно переживал разногласия с лучшим своим учеником. Особенно когда во время его отъезда на Эгину Аристотель начал читать лекции на его любимом месте у стен Музея. После смерти Платона он стал наставником македонского царя Александра и с его армией победно вступил в Афины, после чего создал собственную философскую школу под названием Ликей.

Их С Платоном теории соперничают до сих пор, хотя оба мудреца до конца жизни почитали друг друга - недаром на знаменитой фреске Рафаэля «Афинская школа» они изображены рядом, рука об руку.

В последние годы жизни усталый и разочарованный Платон работал над «Законами», своим последним произведением. Это продолжение «Государства» во многом противоположно ему: идеи здесь заменены практическими принципами, цель которых - не счастье людей, а сохранение власти и богатства избранных. Там говорится, что границы сословий должны бьггь незыблемы, браки и просто общение между их представителями запрещаются, власть жестко контролирует всю жизнь людей, занимаясь в том числе воспитанием детей и устройством браков для выведения сильного и здорового потомства.

Воспетое Платоном «разумное» государство напоминает не только тогдашнюю Спарту, но и тоталитарное общество будущего, которое изображают романы Оруэлла и Замятина. Античный философ предсказывает и цензуру, и общественные столовые, и даже пропаганду, внушающую гражданам нужные мнения, - и не просто предсказывает, но и восхищается всем этим. «Законы» так непохожи на предыдущие сочинения Платона, что их нередко считают дописанными уже после его смерти кем-то из учеников - например Филиппом Опунтским.

Будучи суровым и даже жестоким в своих сочинениях, в жизни Платон оставался мягким, терпимым, доброжелательным человеком - хотя никогда не пускался, как Сократ, в беседы с первым встречным, храня гордость аристократа. Во время редких визитов в город афиняне не насмехались над ним, как над другими философами, а уважительно следили издали, лишь иногда пытаясь дотронуться до его хитона - на счастье.

Он умер в свой 80-й день рождения в 347 году до нашей эры. Два небольших участка земли, три мины денег и золотой перстень завещал родным, а четырех рабов отпустил на волю. В завещании, продиктованном Спевсиппу, написал: «Никому ничего не должен». Его похоронили в любимой Академии, украсив надгробие тремя эпитафиями, к которым через много лет добавилась четвертая:

Платоническая любовь

Самое известное понятие, связанное с именем Платона, - платоническая любовь. О ней философ писал взнаменитом диалоге «Пир», посвященном отличию телесной любви от духовной. Платону, конечно же, была ближе вторая; в «Пире» он даже изобрел для нее особую богиню Афродиту Уранию («небесную»), отличающуюся от Афродиты Пандемос - «всенародной», или «пошлой». При этом он выступал не против плотской любви вообще, а против любви к женщинам - «существам слабым и глупым».

Куда достойнее, считал он, любовь к юношам, наделенным не только красотой, но также умом и благородавом. Сократа, рассуждающего об этом в «Пире», поправляет таинственная Диотима - мудрейшая женщина Афин. Она говорит, что телесная красота мимолетна, а человек должен стремиться к вечному, идеальному, божественному. Стремление к высшим ценностям - это и есть платоническая любовь, следующая тремя путями: через влечение к красоте, истине и добру.

Так ее понимали поклонники Платона и в Древней Греции, и в Италии эпохи Ренессанса, где гуманиаы-платоники возродили и дружеские пиры (агапы), и однополую любовь, и воспевание недостижимой красоты. Интерес к платонической любви снова возродился в Англии XVII века, но там под ней понимали полный отказ от телесной любви ради духовной. Это совпадало с христианским идеалом, поэтому такую любовь воспевали Владимир Соловьев и Лев Толстой, а Отто Вейнингер писал: «Всякая любовь, кроме платонической, - обычное свинство».

В древней Греции любовь называли разными словами: «эрос», «филия», «сторге», «агапэ». И в этом есть определённое преимущество. Возможно, у древних греков было меньше поводов для недразумений, чем сегодня у нас, так как в древней Греции все виды любви имели определённое название, и если люди разговаривали между собой, каждый точно знал, что имеет в ввиду другой человек. Сегодня же когда кто-то говорит о любви, и его с пониманием выслушивают, а, в конце концов, выясняется, что один собеседник имел в виду любовь к ближнему, а другой, например эротику.

«Эрос» у древних греков главным образом половая, страстная любовь. Любовь, граничащая с безумием. Люди, которые подвержены этому типу любви, могут совершать безумные поступки. Бывают даже такие случаи, когда люди совершают самоубийства из-за любви. Однако страстная любовь безумна и непродолжительна.

Более спокойная любовь это «филия». У этой любви очень большой спектр значений, чем у «эроса». Это также не только любовь, но и дружба. «Филия» это несколько любовь сколько влюбчивость. «Филией» также называют любовь к родителям, к товарищам, к своему городу, к любимой собаке, к братьям, к родине, любовь к познанию, любовь к богу, а также и эротическая любовь, поскольку «эрос» это один из видов «филии».

«Агапэ» еще более мягкая любовь, чем «филия». В её основе жертвенная и снисходящая любовь к «ближнему». Именно такое понимание любви восхваляло христианство. У христиан были в обычае «агапэ» - братские трапезы. «Сторге» это любовь привязанность, особенно она, преобладает в семье, когда люди уже настолько привязаны друг к другу, что не могут представить себе жизнь друг без друга. Но хочу заметить, что такая любовь бывает не только в семье.

Учение Платона о любви заслуживает внимания и высокой оценки не только потому, что Платон стоял у истоков эротической философии, имел в дальнейшем последователей, но также и потому, что его учение об эросе содержало в себе богатство намеченных им «точек» и «линий» возможного осмысления как самой любви, так и сопряженных с ней явлений, в том числе и разума, познания, вплоть до самого человека и бытия в целом. Вот почему важным и актуальным оказывается выявление всех потенций эротической философии Платона, способных обогатить другие области философии, в том числе онтологию, антропологию, гносеологию.

В древнегреческой мысли почти нет попыток понять, что же такое любовь. Исключение является миф об андрогинах, рассказанный одним из персонажей диалога Платона «Пир». А также ещё одно объяснение природы любви озвученное Сократом, в том же диалоге Платона «Пир».

В мифе об андрогинах рассказывается, что когда-то давно люди были трех полов, а не двух как сейчас – мужского и женского, а существовал еще третий пол, который соединял в себя признаки этих обоих полов. Люди тогда имели округлое тело, спина не отличалась от груди, у них было по четыре руки и ноги, два лица, которые глядели в разные стороны, ушей было четыре пары и срамных мест было два. «Передвигался такой человек либо прямо, во весь рост, – так же как мы теперь, но любой из двух сторон вперед, либо, если торопился, шел колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперед».

Имея силу и мощь, они хотели свергнуть богов и занять их место. Когда боги узнали об этом, они долго думали, как не допустить этого. Сначала они хотели убить их, но это было невыгодно богам, так как их почитать будет некому. И тогда Зевс сказал: «Кажется, я нашел способ, и сохранить людей, и положить конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из них пополам, и тогда они, во-первых, станут слабее, а во-вторых, полезней для нас, потому что число их увеличится». И вот когда тела были, таким образом, рассечены пополам, каждая половина устремлялась к другой половине, они обнимались, сплетались и страстно желая опять срастись умирали от голода. И когда одна половина умирала, то оставшееся в живых искала себе другую половину и сплеталась с ней. Так они и умирали потихоньку. Тогда Зевс сжалился и переставил вперед срамные места, которые раньше были сзади, чтобы люди могли продолжать свой род.

«Итак, каждый из нас – это половинка человека, рассеченного на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину» - говорит Платон. Однако найти именно свою половину нелегко, поэтому люди находят утешение хотя бы во временном соединении не со своей половиной подходящего пола. То есть если мужчина был раньше частью двуполого андрогина, его влечет к женщине, и соответственно женщину, отделенную от мужской половины, – к мужчине. «Женщины же, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки принадлежат именно к этой породе. Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому».

Когда же двоим, удается встретить свои половинки, их охватывает невероятное чувство, именуемое любовью.

У Платона эрос – побудительная сила духового восхождения, эстетический восторг и экстатическая устремленность к созерцанию идей истинно сущего, добра и красоты. Платон - первый в Европе последовательный представитель объективного идеализма, основатель этой философии. Объективный идеализм Платона есть учение о самостоятельном существовании идей как общих и родовых понятий. Платон всю жизнь проповедовал всеобщую гармонию. Платон считал, что только любовь к прекрасному, открывает глаза на это прекрасное и что только понимаемое как любовь знание есть знание подлинное. Гармония человеческой личности, человеческого общества и всей окружающей человека природы - вот постоянный и неизменный идеал Платона в течение всего его творческого пути. Идеи вечны, неизменны, тождественны, не зависят от условий пространства и времени. Мир вещей - мир вечного возникновения и гибели, движения и изменчивости, в нем все свойства относительны, ограничены условиями пространства и времени.

Знание есть припоминание. До своего вселения в оболочку душа пребывала на небе и созерцала там истинно сущее. Соединившись с телом, душа забывает то, что знала, но в глубине эти знания остаются. Восприятия материальных предметов напоминают душе позабытые ей знания. Идеи познаются путем интуиции, независимой от чувств восприятия, чувства вещи отражаются лишь во мнениях, которые не дают подлинного знания. Середину между мнимым и подлинным знанием занимают математические знания.

Теория познания Платона: человек имеет врожденные идеи, он открывает для себя мир, припоминая их. Прежде чем познать вещь во всех проявлениях, следует знать смысл вещи, т.е. умом созерцать идеи. Стимул к знанию - любовь к прекрасному, т.е.:

а) любовь к красивому телу с целью породить новое тело и удовлетворить стремление к бессмертию;

б) любовь к душе - жажда справедливости, законности, увлеченность искусством, наукой;

в) любовь к знанию - к миру идей (платоническая любовь), возвращение человека в лоно Единого Блага. Знание = смысл, не ощущение: чужой язык воспринимается, но смысл непонятен. Знание - не истинное мнение, т.к. истина соотносима с ложью. Ложь - то, чего нет, небытие, которое знать невозможно. Следовательно, неизвестно, что такое истина.

Познание - процесс созерцания разумом высших сущностей. 2этапа:

1) Познание осуществляется чистой душой до рождения.

2)После вселения в тело душа сохраняет, но не осознает знания.

В процессе рождения душа вспоминает знания, которые видела раньше. Основное средство воспоминания - метод диалектики, беседа.

У Платона, познание внутренне присуще, или говоря философским языком, имманентно, духу человека - Гегель. Сократические школы субъективной формы философии (в которых речь шла о воспитании человека, дабы он обрел мудрость и, таким образом, стал счастливым) вопросы познания принимают форму вопроса о том, можно ли научить добродетели? У софистов (учителей Платона) вопрос о познании, был вопросом о том, истинно ли ощущение, этот вопрос софистов о познании находится в связи с вопросом о различии науки и мнения (лишь мнения опираются на ощущения). Платон идет дальше, утверждая, что познание не приходит в сознание человека извне, а уже содержится в нем (сознании), таким образом учиться, согласно этому, означает - осознавать свою собственную сущность. Поэтому глубокий смысл слова воспоминание такой: воспоминание это уход в себя или овнутрение. Платон, таким образом, полагает, что идеи существовали во времени всегда, они не созданы человеческим разумом, и истина существовала всегда в былые времена. Платон передает это не как философское учение, а как сказание или предание, которое он получил от жрецов и жриц. Согласно этим преданиям душа человека бессмертна, и снова периодически возвращается к существованию.

В диалоге Платона «Пир» также дается объяснение происхождения бога Эрота. Там говориться, что Эрот сын бога и нищенки. И именно поэтому он всегда беден и вопреки распространенному мнению совсем не красив и не нежен, а груб, неопрятен, не обут и бездомен; «он валяется на голой земле, под открытым небом, у дверей, на улицах и, как истинный сын своей матери, из нужды не выходит. Но с другой стороны, он по-отцовски тянется к прекрасному и совершенному, он храбр, смел и силен, он искусный ловец, непрестанно строящий козни, он жаждет разумности и достигает ее, он всю жизнь занят философией, он искусный чародей, колдун и софист». Эрот по природе своей от матери смертен, а от отца бессмертен: в один день он может умереть и ожить. Такое объяснение дает Платон происхождению Эрота. Еще одно объяснение природы любви озвученное Сократом в том же диалоге Платона «Пир» звучит примерно так. Люди вовсе не стремятся к целостности, а хотят достичь бессмертия. Он говорит, что есть люди беременные телом и беременные духовно. Когда встречаются два духовно развитых человека, то происходит зачатие духовного детища. «Всегда помня о своем друге, где бы тот ни был – далеко или близко, он сообща с ним растит свое детище, благодаря чему они гораздо ближе друг другу, чем мать и отец, и дружба между ними прочнее, потому что связывающие их дети прекраснее и бессмертнее. Да и каждый, пожалуй, предпочтет иметь таких детей, а не обычных…». Дети души это различные произведения искусства, литературы, архитектуры и тому подобное. Люди, которые рождают детей духовных, становятся бессмертными, их всегда помнят, и их имена переходят из века в век, из столетия в столетие. Таково ещё одно объяснение любви в античной философии.

"… Он (человек-философ) радуется прекрасному телу больше, чем безобразному, но особенно рад он, если такое тело встретится ему в сочетании с прекрасной, благородной и даровитой душой: для такого человека он сразу находит слова о добродетели, о том, каким должен быть и чему должен посвятить себя достойный муж, и принимается за его воспитание. Проводя время с таким человеком, он соприкасается с прекрасным и родит на свет то, чем давно беременен. Всегда помня о своем друге, где бы тот ни был - далеко или близко, он сообща с ним растит свое детище, благодаря чему они гораздо ближе друг другу, чем мать и отец, и дружба между ними прочнее, потому что связывающие их дети прекраснее и бессмертнее.

Вот каким путем нужно идти в любви - самому или под чьим-либо руководством: начав с отдельных проявлений прекрасного, надо все время, словно бы по ступенькам, подниматься ради самого прекрасного вверх - от одного прекрасного тела к двум, от двух - ко всем, а затем от прекрасных тел к прекрасным нравам, а от прекрасных нравов к прекрасным учениям, пока не поднимешься от этих учений к тому, которое и есть учение о самом прекрасном, и не познаешь, наконец, что же это - Прекрасное ("Пир").

"Пир" Платона принадлежит к жанру застольных бесед и именовался "речами о любви". Тема диалога - восхождение человека к высшему благу, которое есть не что иное, как воплощение идеи небесной любви. Как истинные грехи они говорят не о любви самой по себе, а о той, что своим существованием обязана одному из богов. Имя его - Эрот.

Весь диалог представляет собой рассказ о пире, устроенном по случаю победы трагического поэта Агафона в афинском театре. Рассказ ведется от лица Аристодема, который пришел вместе с Сократом и присутствовал на пире.

Композиция "Пира весьма легко поддается анализу ввиду того, что несложно проследить ее структуру: между небольшим вступлением и таким же заключением в диалоге содержится семь речей, в каждой из которых трактуется тот или иной аспект одной и той же темы - темы любви.

Прежде всего, обращает на себя внимание необычная логическая последовательность как в пределах каждой из семи речей, так и в соотношении всех речей.

Первый и самый очевидный вывод из платоновского "Пира" - утверждение связи любви и познания. У Платона любовь - это процесс движущегося, поднимающегося со ступени на ступень знания. Поэтому диалектика любви у Платона представляет собой диалектику знания, платонический эрос - это эрос познания.

Второй очень важный вывод, содержащийся в "Пире", - связь эротического знания с красотой. В конце концов любовь есть познание высшей формы красоты. Здесь философия любви у Платона органично перерастает в эстетику, любовь оказывается стремлением к прекрасному, к эстетическому переживанию красоты. Этот аспект платонической теории любви прекрасно раскрывает А.Ф. Лосев.

Комментируя "Пир", он пишет: "Эстетическое переживание есть любовь. Любовь есть вечное стремление любящего к любимому. Это стремление завершается браком как в чувственной, так и в духовной области. Результатом брака является порождение нового, в котором любящий и любимая уже даны в виде устойчивого достижения, где оба слиты до неузнаваемости. Эти достижения являются объективациями любви, будь то в чувственной области, будь то в области духа... Таким образом, эстетическое и в своем субъективном аспекте есть любовное стремление, и в своем объективном аспекте пронизано этими же любовными стремлениями".

Подводя итог идеям, содержащимся в рассматриваемом диалоге Платона, с необходимостью приходишь к выводу о богатстве теоретического содержания этого сочинения, о его неисчерпаемости. Художественная структура "Пира", отсутствие в нем замкнутой логической системы позволяют давать ему самые различные истолкования.

Так оно и было в истории. Одни авторы обращали внимание на идею о двух типах любви, соответствующих двум типам Афродиты-вульгарной и небесной (речь Павсания), другие - на миф об андрогинах ("мужеженщинах"), существах обоего пола, которых Зевс расчленил на отдельные половины, заставив их вечно искать друг друга (речь Аристофана), третьи - на космологическое значение любви, на идею ее разлитости в природе (речь Эриксимаха).

Все это действительно есть в диалоге, и подобная неисчерпаемость послужила причиной того, что "Пир" был и остается самым, пожалуй, важным источником по теории любви во всей европейской литературе.

Теме любви посвящен и диалог Платона "Федр". В нем, правда, нет такой сложной диалектики, как в "Пире", зато здесь раскрываются некоторые новые стороны любви, о которых речь не идет в "Пире".

В диалоге "Федр" Платон углубляет синтетическое понимание любви как соединяющей силы, связывая его с теорией воспоминания. Душа, как мы уже знаем, в своей первоначальной жизни, во всем следуя Богам, видела Гиперуранию, т.е. мир идей. Затем, потеряв крылья и обретя тело, она все забыла. Но, с усилиями поднимаясь над собой, в размышлениях мало-помалу душа припоминает уже виденное. Специфика идеи Прекрасного состоит в том, что воспоминание о ней "чрезвычайно наглядно и восхитительно сладостно". Это свечение идеальной Красоты в живом теле воспламеняет душу, пробуждая в ней желание полета, неистребимую волю вернуться туда, где ей не суждено было остаться. Это и есть работа Эроса с его тоской по сверхчувственному, возвращающего душам их древние крылья, влекущего в занебесные дали. Любовь платоническая - это ностальгия по Абсолюту, запредельное влечение к метаэмпирическому, сила, возвращающая нас к изначальному бытию среди Богов.

В "Федре" Платон прославляет божественное вдохновение (mania). Чтобы раскрыть природу этой божественной силы, он прибегает к сравнению души с колесницей, запряженной двумя конями, добрым и злым, тянущими душу в разные стороны. Души людей, которые стремятся ввысь для созерцания истины, воспаряют на крыльях, те же души, которые не способны подниматься ввысь, роняют крылья и падают на землю (Федр, 246 с).

Душа, которая помнит о прекрасных формах, созерцаемых в мире божественных истин, оперяется, рождение крыльев вызывает мучительную сладость. "Она неистовствует и от исступления не может она ни спать ночью, ни днем оставаться на одном месте. В тоске бежит она туда, где думает увидеть обладателя красоты" (Федр 251 e).

Так рождается Эрос, который вызывает в душах неистовство, экстаз и чувство блаженства.

В целом "Пир" и "Федр", сочинения, относящиеся примерно к одному и тому же времени, прекрасно дополняют друг друга и дают представление о платоновской философии любви.

"Пир" Платона - замечательный и неумирающий памятник европейской мысли, а в более широком смысле, и европейской культуры. Она постоянно возвращалась к нему, создавала все новые комментарии и дополнения, черпая из него новый философский смысл, получая эстетическое и интеллектуальное наслаждение.

Теория любви Платона создала особый тип любви, который получил название "платоническая любовь".

"Пир" Платона именовался "речами о любви". Тема диалога - восхождение человека к высшему благу, которое есть не что иное, как воплощение идеи небесной любви. Как истинные грехи они говорят не о любви самой по себе, а о той, что своим существованием обязана одному из богов. Имя его – Эрот.

Теория Эрота, изложенная в первой речи, даже с тогдашней точки зрения представлялась слишком уж общей и чуждой всякого анализа. Действительно, в Эроте заложено высшее начало, но есть также и низшее. Мифология подсказывала, что высшее есть нечто пространственно высшее, то есть небесное; а традиционное для античного мира учение о превосходстве мужского начала над женским подсказывало, что высшее -это обязательно мужское. Здесь Платон подошел к теме весьма деликатной, требующий осторожности в оценках. Речь идет об однополой любви, следовательно, высший Эрот - это любовь между мужчинами. В Античной Греции это было не отклонением, а скорее нормой.

Конкретными образами, олицетворяющими любовь высшую и низшую, в речи Павсания являются два Эрота и по аналогии с ними две Афродиты. Так как ничто само по себе ни прекрасно, ни безобразно, то критерием прекрасного Эрота служит происхождение его от Афродиты Небесной, в отличие от вульгарного Эрота, сына Афродиты Пошлой. Афродита Пошлая причастна и к мужскому, и к женскому началу. Эрот Афродиты Пошлой пошл и способен на что угодно. Это как раз та любовь, которой любят люди ничтожные, причем любят, во-первых, женщин не меньше, чем юношей, во-вторых, любят своих любимых больше ради их тела, чем ради души, и любят они тех, кто поглупее, заботясь только о том, чтобы добиться своего". "Эрот же Афродиты Небесной восходит к богине, которая, во-первых, причастна только к мужскому началу, а не к женскому, - недаром это любовь к юношам, - а во-вторых, старше и чужда преступной дерзости". Итак, небесная любовь есть любовь к мужчине, которые прекраснее, умнее женщин. Влюбленным же все позволено, но только в сфере души и ума, бескорыстно, ради мудрости и совершенства, а не ради тела.

Обобщающим и не слишком конкретным выводом этой речи представляется следующее утверждение: "О любом деле можно сказать, что само по себе оно не бывает ни прекрасным, ни безобразным. Что бы мы ни делали, это прекрасно не само по себе, а смотря по тому, как это делается, как происходит: если дело делается прекрасно и правильно, то оно становится прекрасным, а если неправильно, то, наоборот, безобразным. То же самое и с любовью: не всякий Эрот прекрасен и достоин похвал, а лишь тот, который побуждает прекрасно любить".

*Третья речь - речь Эриксимаха. Он говорит, что Эрот есть не только в человеке, но и во всей природе, во всем бытии: "Живет он не только в человеческой душе и не только в ее стремлении к прекрасным людям, но и во многих других ее порывах, да и вообще во многом другом на свете - в телах животных, в растениях, во всем сущем, ибо он был великий, удивительный, всеобъемлющий, причастный ко всем делам людей и богов". Мысль Эриксимаха о любви, разлитой по всему миру растений и животных, типична именно для греческой философии.

По моему, его мысль интересная и астрономия имеет отношение к любви.

* Аристофан, который говорит четвертым, снова возвращается в своей речи к человеку, но не к душе его, а к телу, причем, телу доисторическому. Аристофан сочиняет миф о первобытном существовании одновременно в виде мужчин и женщин. Люди были трех полов. Поскольку эти люди были очень сильны и злоумышляли против Зевса, последний рассекает каждого на две половины, рассеивает их по всему миру и заставляет их вечно искать друг друга для восстановления их прежней полноты и могущества. Поэтому Эрот есть стремление рассеченных человеческих половин одна к другой ради восстановления целостности: "Любовью называется жажда целостности и стремление к ней".

Речь Аристофана - один из интереснейших образцов миф творчества Платона. В мифе, созданном Платоном, переплетены и его собственные фантазии, и некоторые общепринятые мифологические и философские воззрения. Общепринятое романтическое толкование этого мифа как мифа о стремлении двух душ к взаимному соединению не имеет ничего общего с платоновским мифам о чудовищах, разделенных пополам и вечно испытывающих жажду физического соединения.

*Затем слово берет хозяин дома – Агафон. В отличие от предыдущих ораторов перечисляет отдельные конкретные существенные свойства Эрота: красоту, вечную молодость, нежность, гибкость тела, совершенство, непризнание им никакого насилия, справедливость, рассудительность и храбрость, мудрость во всех искусствах и ремеслах и в упорядочении всех дел богов.

* И вот наступает очередь Сократа. Его речь в «Пире», конечно, центральная. Ведет ее Сократ в обычной для него манере, на свой лад. Он произносит не монолог, а задает вопросы и выслушивает их. Партнером выбирает Агафона. Речь Сократа имеет свою особость, так как он сразу говорит, что скажет об Эроте правду.

Получается, что все остальные говорили неправду. В начале беседы Агафон, соглашаясь с одним из замечаний Сократа, говорит: « Я не в силах спорить с тобой, Сократ». На что Сократ отвечает: «Нети, милый мой Агафон, ты не в силах спорить с истиной, а спорить с Сократом дело не хитрое».

Далее следует самая простая концепция: цель Эрота - овладение благом, но не каким-либо отдельным, а всяким благом и вечное обладание им. А так как вечностью нельзя овладеть сразу, возможно только овладевать ею постепенно, т.е. зачиная и порождая вместо себя другое, значит, Эрот есть любовь к вечному порождению в красоте ради бессмертия, к порождению как телесному. Смерное существо жаждет преодолеть свою смертную природу.

Далее развивается тема бессмертия. Ради него и существует любовь, доказательств тому сколько угодно можно привести. Например, возьмем, честолюбие. «Ты удивишься его бессмысленности, если не вспомнишь то, что я сказала, и упустишь из виду, как одержимы люди желанием сделать громким свое имя, «чтобы на

вечное время стяжать бессмертное славу», ради которой они готовы подвегать себя еще большим опасностям, чем ради своих детей, тратить деньги, сносить любые тяготы, умереть, наконец».

Другой способ достичь бессмертия – оставить потомство телесное, то есть размножить себя. Многие говорят: «Я живу ради своих детей», эти люди стремятся утвердить себя в генах и мыслях, ради этого и существует любовь.

Теперь о пути любви. Существует что-то вроде науки любви. Начать надо в

молодости с устремления к прекрасному. В созерцании прекрасного самого по себе только и может жить человек, его увидевший. Мое мнение, надо стремиться к лучшему с самого начала, постепенно поднимаясь «по ступенькам все выше и выше».

«Я есмь путь и истина, и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез меня». (Иоанн.,14,6).

Вот и раскрыт смысл любви.