Специально для ОУ Алексей Макаров вспомнил важнейшие события в истории диссидентского движения в Советском Союзе.

Июль 1958 года

Открытие памятника Маяковскому в Москве и начало неофициальных встреч молодежи на площади у памятника. Многие участники поэтических чтений впоследствии станут известными диссидентами.

1959–1960 годы

Александр Гинзбург издает три номера самиздатского поэтического журнала «Синтаксис», в которых публикуются большинство известных российских поэтов середины XX века - от Ахмадулиной до Бродского.

1–2 июня 1962 года

Демонстрация рабочих с протестом против повышения цен в Новочеркасске. На разгон митингующих брошены войска. Несколько десятков человек убиты.

Февраль–март 1964 года

Арест в Ленинграде поэта Иосифа Бродского по обвинению в «тунеядстве»; приговор - 5 лет ссылки. Освобожден в сентябре 1965 года благодаря многочисленным, но непубличным действиям интеллигенции, а также давлению мировой общественности. Неофициальная запись процесса, сделанная журналисткой Фридой Вигдоровой, положит начало новому жанру самиздата.

5 декабря 1965 года

«Митинг гласности» на Пушкинской площади в связи с арестом в сентябре 1965 писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля, публиковавшихся под псевдонимами за рубежом. Считается отправной точкой диссидентского движения.

22 января 1967 года

Владимир Буковский организовывает демонстрацию на Пушкинской площади с протестом против принятых новых политических статей Уголовного кодекса, в т. ч. статьи 190-3 «Организация или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок», а также в связи с арестом единомышленников (Александра Гинзбурга, Юрия Галанскова и др.). Буковский и его товарищи будут осуждены по тем статьям УК, против которых они протестовали.

11 января 1968 года

Лариса Богораз и Павел Литвинов выпускают в связи с процессом над Александром Гинзбургом, Юрием Галансковым, Алексеем Добровольским и Верой Лашковой обращение « », утверждая в обществе идею, что права человека не являются внутренним делом государства.

30 апреля 1968 года

Выходит первый выпуск правозащитного бюллетеня «Хроника текущих событий» (последний датирован 31 декабря 1982). Беспристрастный тон и фактографическая точность сделали его стержнем диссидентского движения. Со всеми выпусками можно ознакомиться по ссылке: http://www.memo.ru/history/diss/chr/index.htm .

25 августа 1968 года

«Демонстрация семерых» на Красной площади с протестом против вторжения войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Участница демонстрации (и первый редактор «Хроники текущих событий») поэт Наталья Горбаневская составит документальный сборник «Полдень» о демонстрации и процессе над ее участниками.

20 мая 1969 года

Создана первая правозащитная ассоциация в СССР - Инициативная группа защиты прав человека. Адресатом ее посланий будет Комиссия по правам человека ООН.

4 ноября 1970 года

Андрей Сахаров, Валерий Чалидзе и Андрей Твердохлебов основывают правозащитную экспертную организацию - Комитет прав человека.

1971 год

Академик Андрей Сахаров (уже известный как автор «Размышлений о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе») посылает «Памятную записку» генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу с предложением демократических реформ.

1972–1973 годы

Усиление давления на правозащитников в России и Украине. Арестованные Петр Якир и Виктор Красин дают в ходе следствия и на суде признательные показания, что приводит к приостановке выхода «Хроники текущих событий» и временному кризису диссидентского движения.

12–13 февраля 1974 года

Арест, предъявление обвинения в «измене Родине» и высылка в ФРГ писателя, лауреата Нобелевской премии (1970) Александра Солженицына, чей «опыт художественного исследования» «Архипелаг ГУЛаг» вышел в декабре 1973 года в Париже.

30 октября 1974 года

Впервые отмечается День политзаключенного СССР. В Москве проходит пресс-конференция для иностранных журналистов, в политических лагерях - голодовки.

Октябрь 1975 года

Академику Андрею Сахарову присуждена Нобелевская премия мира.

12 мая 1976 года

Создание Московской общественной группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР. В дальнейшем Хельсинкские группы возникают в Литве, Грузии, Украине и Армении, а также в западных странах. В Хельсинкском акте обращалось внимание на взаимосвязь прав человека и международной безопасности.

1976–1978 годы

Создание специализированных правозащитных ассоциаций: Христианского комитета защиты прав верующих в СССР, Рабочей комиссии по расследованию использования психиатрии в политических целях, Инициативной группы защиты прав инвалидов.

22 января 1980 года

Андрей Сахаров задержан в Москве по дороге на работу, специальным указом Верховного совета СССР лишен всех государственных наград и без суда выслан в Горький (город, закрытый для посещения иностранцами).

6 сентября 1982 года

Трое последних членов Московской Хельсинкской группы (Елена Боннэр, Софья Каллистратова, Наум Мейман) заявляют, что она прекращает свою деятельность из-за репрессий.

8 декабря 1986 года

После многодневной голодовки с требованием освободить всех политзаключенных в Чистопольской тюрьме умирает правозащитник, автор книги «Мои показания» Анатолий Марченко.

16 декабря 1986 года

Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев звонит в Горький на квартиру академика Сахарова (накануне туда специально был проведен телефон) и сообщает ему о разрешении вернуться в Москву. Сахаров требует освобождения всех политзаключенных в СССР.

Январь–февраль 1987 года

Начинается процесс освобождения политзаключенных. Многих из них заставляют подписывать обязательства «не нарушать советских законов».

Хотя оппозиция в СССР существовала всегда (как в принципе в любом гос-ве), диссидентство, как движение, определяют сроками с 1960-х (т.н. ‘’оттепель’’) до 1989 – года, когда была отменена норма лишения гражданства и высылки диссидентов, они же получили возможность восстановить советское гражданство.

Кто такие диссиденты?

В массовом сознании существует миф, что советские диссиденты были оголтелыми либералами-западниками, мечтающими о ‘’правильном’’ капитализме и истово ненавидящими социализм, ‘’совок’’. Да, такая группа реально существовала и была влиятельна в диссидентском движении, но хватало и других групп, находящихся подчас на противоположных флангах политического спектра. Людмила Алексеева, сама диссидентка, выделяет следующие группы

1) ‘’Истинные’’ коммунисты – люди левых взглядов, считавшие, что в СССР произошло искажение социализма и марксизма-ленинизма и выступавшие за революционное преобразование страны для ‘’правильного’’ социализма.

2) Выше упоминавшиеся демократы-западники

3) Русские националисты – подразделялись на ‘’имперцев’’, нацболов, евразийцев. Сторонники особого пути России. Зачастую выступали за синтез двух антикапиталистических идеологий – большевизма и фашизма (в их понимании). Некоторые были сторонниками возрождении монархии.

4) Националисты остальных народов СССР. Взгляды варьировались от требований более полного развития национальной культуры до требований полной независимости от СССР. При СССР зачастую провозглашали себя либералами, на деле же, после прихода к власти, строили этнократические режимы, близкие к фашистским. Очень часто в своих взглядах сочетали русофобию и, само собой, антисоветизм.

В социальном составе диссиденты представляли преимущественно интеллигенцию – ученые, поэты, писатели, врачи, инженеры, техники и т.д.

Где они сейчас?

Как уже выше упоминалось, диссиденты фактически ‘’выиграли’’ (вернее им ‘’сдались’’) у власти в 1989-м. Тогда еще проводились первые выборы по новому избирательному закону в Верховный Совет, который вводил ‘’альтернативные’’ выборы, т.е. кроме членов КПСС мог баллотироваться кто угодно, ну за исключением невменяемых и уголовников (впрочем, строго говоря, выборы альтернативными в СССР были всегда – беспартийные тоже избирались всегда, другое дело их число ограничивали, но все же). В результате высший орган госвласти Союза был заполнен всякими ‘’демократами’’, ‘’правозащитниками’’ и прочими, принявшимися немедленно демонтировать страну. Дошло до того, что в КПСС появилась своя ‘’демократическая’’ фракция, чья цель состояла фактически в уничтожении социализма и постройки на его руинах ‘’цивилизованного’’ капитализма.

Но, как часто бывает, плодами революций (и контрреволюций) зачастую пользуются не те, кто их осуществлял. Диссиденты, надеявшиеся поучаствовать в дележке пирога общенародной собственности, были отодвинуты в сторонку номенклатурой, ГБшниками, бывшими комсомольцами, ‘’красными директорами’’, уголовниками и пр. – теми, кто сейчас составляют российскую, прости господи, ‘’элиту’’.

В результате, многие советские диссиденты живут по заграницам.

Людмила Алексеева.

Первая правозащитница в СССР, одна из создателей Московской Хельсинской группы в СССР, которая следила за ‘’нарушениями’’ прав человека в СССР и помогала диссидентам. В эмиграции получила гражданство США, работала на радиостанциях ‘’Голос Америки’’ и ‘’Свобода’’, написала для Конгресса США работу о диссидентском движении в СССР. Получила гражданство РФ в 1994-м. Живет в РФ, является бессменным председателем Московской Хельсинской группы. До 20123 года эта группа финансировалась различными международными организациями, преимущественно американскими. Некоторые из них:

Европейская комиссия;

Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров (США);

Национальный фонд в поддержку демократии (США);

Фонд «Открытое Общество» (фонд «Сороса»);

Агентство США по международному развитию;

Оппозиционер, участвует в различных антивластных выступлениях против ‘’диктатуры’’. От гражданства США не отказывалась (впрочем, Конституцией РФ двойное гражданство не запрещается), ее дети и внуки граждане США и постоянно проживают в США.

«Вот он в эфире говорил: „Я правозащитник. Ребята, я, Сергей Ковалёв, беру на себя ответственность. Выходите, сдавайтесь, и вас сейчас на машинах вывезут в ваши части“. А на самом деле они вышли, их взяли в плен, потом этих пацанов кастрировали, изнасиловали…»

Небезызвестная Валерия Ильинична прямо , что Ковалев поддерживал Басаева

А что он поддерживал Басаева в 1995 году, так он был совершенно прав, потому что Басаев в 1995 году - это не Басаев 2005 года. Тогда Басаев действительно мог считаться Робин Гудом, он ничего дурного не делал, он защищал свою страну. И, действительно, чеченцы дали ему орден, и дали за дело, потому что он пытался остановить войну.

Последний, правда, в свое время пытался спасти свою репутацию, что чеченские робин гуды все-таки перегибают палку в отношении русских

Выступая в среду в Москве на церемонии вручения ему награды Ичкерии "Рыцарь чести", С.Ковалев, частности, сказал, что наиболее распространенными формами притеснения являются выселение русских из квартир и конфискация имущества, а также похищение людей с целью получения выкупа.
По словам правозащитника, "преступники и мародеры, конечно не имеют национальности, но трудно понять, почему чеченцы, воевавшие за честь и достоинство, позволяют притеснять своих соседей, которым они помогали и которых выручали во время войны".
Как отметил С.Ковалев, "особенно непонятными" для него являются факты похищения православных священнослужителей. По его мнению, "это оскорбление не только христианства, но и ислама".

Надо сказать, что чеченцы такого вояжа Ковалева не оценили.

«Это просто очковтирательство. Обвинения прокуратуры в отношении меня были повторены по всем СМИ, потрясли весь мир, разрушили мою репутацию - и теперь мне говорят, что они никогда этого не делали! […] даже сейчас они не пытаются исправить свои объявления, это по-прежнему размещено на их сайте в точно таких же выражениях. Мне по-прежнему инкриминируется „создание“ этих изображений, хотя в судебном заседании было установлено, что я не участвовал в их производстве»

Справедливый британский суд, кстати, вежливо послал дедушку yа три буквы, заявив, что тот просто ‘’неправильно понял’’ британскую прокуратуру. Это вам не Совок обличать!

Пока был Сталин, открыто не соглашаться с действием властей почти никто не решался — можно было попасть в лагерь и за более мелкие провинности. Хрущев на XX съезде разоблачает культ личности и освобождает политических заключенных. Общество начинает попытки наладить диалог с властью: сни-маются фильмы, пишутся книги, существование которых при Сталине было бы невозможным. Вырастает поколение, которое верит в то, что действия государ-ства можно редактировать, и позволяет себе все больше свобод. В частности, два писателя — Андрей Синявский и Юлий Даниэль — передали на Запад свои произведения и издали их под псевдонимами. В 1965 году их арестовали и стали судить за «антисоветскую агитацию и пропаганду». К недовольству властей, за писателей вступились известные деятели культуры (Шкловский, Чуковский, Окуджава, Ахмадулина и другие), направив в Президиум Вер-хов-ного Совета «Письмо 62-х» с просьбой об освобождении писателей. Несколько человек организовали на Пушкинской площади «Митинг гласности», а мате-риалы процесса стали собирать и распространять в самиздате.

Примерно тогда же СССР подписывает Международный пакт о гражданских и политических правах своих граждан Пакт Организации Объединенных Наций, основанный на Всеобщей декларации прав человека. Принят 16 декабря 1966 года. , о чем сообщается в советских газетах. Советские граждане с удивлением узнают, что об их правах заботится Комис-сия по правам человека ООН и что туда можно обращаться в случае их не-со-блюдения. Люди не обязательно пострадавшие, но считающие не-об-ходимым указать власти на правонарушения начинают собирать свидетельства.

Протестующие против ввода советских войск в Чехословакию. Прага, август 1968 года Getty Images

Одновременно похожие процессы происходят в других социалистических странах. Доходит даже до того, что в Чехословакии начинаются либеральные реформы. Советское правительство, боясь потерять контроль над со-циа-ли-сти-ческим миром, вводит в 1968 году в Прагу танки. В знак протеста восемь че-ловек с плакатами «За вашу и нашу свободу», «Позор оккупантам» и т. д. Естественно, их тут же арестовывают, судят и от-правляют в лагеря или психиатрические лечебницы (ведь только сумасшедший может выступать против СССР, как однажды заметил Хрущев).

Как «несогласные» превратились в диссидентское движение?

Действия «несогласных» главным образом сводились к двум направлениям: первое — составление коллективных писем в советские инстанции, суды, прокуратуру, партийные органы с просьбами обратить внимание на нарушения (например, прав заключенных, инвалидов или нацменьшинств). Второе — это распространение информации о правонарушениях — главным образом через самиздатский бюллетень « » (он выходил с апреля 1968 года).

То, что делало активистов движением, — это два «символа веры»: прин-ци-пи-альное ненасилие и основной инструмент борьбы — буква закона, принятого в стране, а также международные обязательства в сфере прав человека, кото-рые СССР обязался соблюдать.

Сначала они называли себя «правозащитники» или «Демократическое Дви-жение» (оба слова с большой буквы), потом — «инакомыслящие» (впо-след-ствии исследователи уточняли: «инакодействующие» — «мало ли кто был инакомыслящим»). Однажды иностранные корреспонденты, которые за-труднялись одним словом описать явление, которое в целом нельзя было охарактеризовать ни как правое, ни как левое, ни как оппозиционное, употребили тот же термин, каким в XVI-XVII веках называли английских протестантов, — dissidens (от лат. «несогласный»).

Тем не менее организации как таковой не было — каждый диссидент сам определял меру своего участия в общем деле: найти бумагу для самиздата, распространить, хранить его, самому писать воззвания или их подписывать или помогать деньгами политзаключенным.

У диссидентов не было лидера, но были авторитеты: скажем, письма, которые писал Сахаров, или заявления Солженицына весили больше, чем высказывания какого-либо другого человека. Для власти отсутствие иерархии было пробле-мой — если нет главы, невозможно ликвидировать кого-то одного и тем самым разрушить всю организацию.

Чего добивались диссиденты?

Диссиденты не планировали захватить власть в СССР и даже не имели кон-крет-ной программы по его реформированию. Все вместе они хотели, чтобы в стране уважались базовые права человека: свободы передвижения, вероисповедания, слова, собраний, а каждая группа в отдельности добивалась чего-то своего — еврейское движение занималось репатриацией в Израиль, движение крымских татар выступало за то, чтобы вернуться в Крым, откуда татары были де-пор-ти-рованы в 1944 году; хотело открыто исповедовать Христа и крестить детей; диссиденты-заключенные го-лодали за то, чтобы соблюдались их права и выполнялись тюремные правила; хотели спокойно заниматься йогой и кормить своих детей вегетарианской пищей, не боясь, что их лишат родительских прав.

Главным образом диссиденты старались, чтобы как можно больше людей в СССР и за рубежом узнало о нарушениях и о том, что власть врет, когда говорит, что в стране соблюдаются права человека и все счастливы. Для этого использовался и самиздат, в частности « », и разные способы передачи информации на Запад — домашние пресс-кон-фе-ренции, пересылка текстов через иностранных подданных и т. д. Но часто пострадав-шие получали и конкретную помощь: деньги или бесплатного адвоката. Скажем, Солженицын передавал все доходы от издания за рубежом «Архипе-лага ГУЛАГ» политзаключенным, а адвокат бесплатно защищала самиздатчиков, крымских татар и евреев-отказников.

Почему диссидентам было так важно обращаться к Западу?

Сначала правозащитники не собирались «выносить сор из избы» и писали о своих открытиях советскому руководству, в крайнем случае — главам ком-партий стран Восточной Европы. Но в январе 1968 года четверых активистов самиздата осудили за то, что они опубликовали материалы по предыдущему громкому процессу — суду над писателями Синявским и Даниэлем 1965 года. Тогда двое других диссидентов написали « ». В нем они описали процессуальные нарушения и попросили пересмо-тра дела при международных наблюдателях. Обращение было передано по ра-дио BBC на английском и русском языках, за ним по-сле-довала кампания против политических преследований, гораздо более мас-штабная, чем в 1965 году.

Это был первый случай такого официального выступления диссидентов против действий властей. В дальнейшем же они старались сообщить на Запад обо всем незаконном, что попадало в их поле зрения. Власть это раздражало: так слож-нее было делать «хорошую мину». Кроме того, информация, попадавшая на Запад, становилась инструментом экономического давления, своего рода санкций. Например, в 1974 году к закону о торговле США была принята по-правка Джексона — Вэника, согласно которой США ограничивали торговлю со странами, которые препятствуют свободной эмиграции. Из-за этой по-правки СССР, в частности, было трудно закупать компьютеры и приходилось действовать через подставные фирмы.

Другим раздражающим фактором для советского правительства были письма от международных комитетов ученых в поддержку коллег — как, например, в защиту биолога Сергея Ковалева, историка Андрея Амальрика, физиков Юрия Орлова и Андрея Сахарова — на такие обращения невозможно было не реа-ги-ровать: бюрократическая система была устроена так, что по факту каждого обращения нужно было проводить расследование, кого-то наказывать, при-ни-мать какие-то меры.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев подписывает Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Хельсинки, 1975 год AFP / Getty Images

В 1975 году СССР подписал Хельсинский акт «Хельсинский акт» — За-ключительный акт Совещания по без-опас-ности и сотрудниче-ству в Европе, подписанный в 1975 году на встрече в Хельсинки представителями СССР, США, Канады, большинства государств Европы и Турции. , то есть подписался под обяза-тельством предоставлять своим гражданам свободу передвижения, контактов, информации, право на труд, право на образование и медицинское обслужи-вание; равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой, определять свой внутренний и внешний политический статус. Документ, опубликованный в советских газетах, : «Вот, вы же сами подписали, извольте выполнять». На следующий год пра-во-защитники объеди-нились в Хельсинкские группы (сначала в Москве, потом на Украине, в Литве, Грузии и Армении), чтобы отслеживать нарушения этих прав и свобод, о кото-рых, опять же, сообщали остальным странам-под-писан-там.

Вывозить информацию помогали иностранные корреспонденты, которых звали на домашние пресс-конференции. (Интересно, что общение с иностранцами в целом для обычного советского человека выглядело вопиющим диссидент-ским актом — о каждом случае такого общения становилось известно властям.) Распространяя информацию таким образом, диссидентам удавалось, не меняя системы в целом, спасать или смягчать участь отдельных людей.

Сколько всего диссидентов было в СССР?

Точное число неизвестно, и зависит оно от того, кого, собственно, мы считаем диссидентом.

Если считать тех, кто каким-либо образом привлек внимание КГБ (например, дал почитать кому-то самиздат) и был приглашен на так называемые «про-филактические беседы» с сотрудниками Госбезопасности, — это почти полмиллиона человек за 1960-1980-е годы. Если считать подписавшихся под разными письмами (например, под обращениями с просьбой разрешить эми-грировать или открыть храм или под письмом в защиту политзаключен-ных) — то это десятки тысяч людей. Если сократить диссидентское движение до ак-тивных правозащитников, адвокатов или составляющих обращения, то это сотни.

При этом надо учитывать, что многие ничего не подписывали, а тихо хранили дома архив «опасных» документов или перепечатывали на машинке за-пре-щен-ные тексты.

С трудом можно понять, сколько людей слушало запрещенные или читало , но известно, что сигнал западных радиостанций прини-мали многие тысячи людей.

Опасно ли было быть диссидентом?

Официально власть не признавала, что в «счастливом» советском государстве есть какие-то «несогласные»: только уголовники или сумасшедшие могли заниматься антигосударственной деятельностью под маской защиты прав чело-века. Основных статей, по которым можно было расправляться с такими людьми, было четыре: «Антисоветская агитация и пропаганда»; «Рас-простра-нение заведомо ложных измышлений, порочащих советский го-су-дарственный и общественный строй»; «Нарушение закона об отделении церкви от государ-ства» и «Посягательство на жизнь и здоровье граждан под видом исполнения религиозных обрядов» (все осужденные по этим статьям в 1990-х годах были реабилитированы вне зависимости от «фактической обоснованности обвинений»).

Только за «агитацию и пропаганду» можно было попасть в политический лагерь (небольшая, как правило, зона для особо опасных преступников), по остальным — в обычные лагеря к уголовникам. Власти в какой-то момент поняли, что, несмотря на большие сроки, политическим желательнее попадать в лагерь «к своим», поскольку там они пребывали в кругу интеллигентных людей, учились друг у друга — например, юриспруденции и языкам.

Была еще статья «Измена родине» (по которой предусматривалась ответствен-ность вплоть до смертной казни), но после смерти Сталина она использовалась ред-ко В 1962 году семь человек было расстреляно по делу восстания рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода. А послед-ним политическим делом, по ко-то-ро-му был вынесен приговор к расстрелу, можно считать дело о мятеже на «Сторожевом», когда в 1975 году замполит корабля Валерий Саблин захватил управление и выдвинул политические требования властям. . Диссидентов ею скорее пугали.

Если брать статистику арестов, то она не очень высокая: в 1959 году КГБ ввел практику так называемого «профилактирования» — предупредительных бесед сотрудников органов с «инакомыслящими» — и на сто профилакти-ро-ван-ных приходится примерно один арестованный. То есть несколько десятков человек в год в Москве. В регионах — плюс еще несколько человек за все 1970-80-е го-ды. Полтора десятка человек умерли в тюрьмах и лагерях от болезней, спрово-цированных голодовками и избиениями.

Здание КГБ на Лубянской площади. 1989 год РИА «Новости»

Но кроме лишения свободы к диссидентам применялось множество других мер: могли выгнать с работы, из института, установить слежку или про-слуши-вание, отправить на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Людей, которые через это прошли, уже были тысячи.

Известен ряд случаев, которые можно назвать политиче-скими убийствами, но доказать это невозможно. Среди самых известных — нападение на перевод-чика Константина Богатырева в 1976 году и происшествие с математиком и организатором Беллой Субботовской, которую в 1982 году при странных обстоятельствах задавил грузовик.

Боялась ли власть диссидентов?

Поскольку у диссидентов не было задачи свергнуть власть, то прямой угрозы они не представляли, но их действия постоянно доставляли неприятности руководству страны в целом и разным администрациям в частности.

Во-первых, неприятно было объясняться с западными компартиями, неудобно было заку-пать высокотехнологичное оборудование через подставные фирмы и быть жертвой санкций; неприятно было маленькому начальнику получать по шапке от вышестоящего за какого-нибудь зэка. Политические заключенные за-брасы-вали тюремное руководство жалобами, которые нужно было про-токо-лировать и с которыми нужно было разбираться, ломая канцелярскую машину.

Во-вторых, диссиденты подавали плохой пример и смущали «правоверных» граждан, распространяя вредную информацию. Кроме того, было непонятно, как бороться с тем, что не имеет организованной структуры: кого сажать?

С другой стороны, КГБ был нужен внутренний враг, которого удобно было связать с внешним — Америкой, чтобы постоянно генерировать ощущение опасности. Это позволяло влиять на политические решения и получать дополнительное финансирование от КПСС.

Чего добились диссиденты?

Важнейший результат — помощь заключенным, прежде всего осужденным по политическим статьям, и их семьям, а также уволенным по политическим причинам. На эту помощь инакомыслящие собирали деньги с середины 1960-х; в 1974 году Андрей Сахаров отдал литературную премию Чино дель Дука на помощь детям политзаключенных; в 1974 году Александр Солженицын создал Фонд помощи политзаключенным и их семьям. Заключенные получали письма, посылки, им оказывалась разнообразная поддержка, одной из задач которой было про-де-мон-стри-ровать, что на воле о них не забыли, и сделать так, чтобы они не чув-ствовали себя отрезанными от происходящего в мире. Дисси-дент и политза-клю-ченный Валерий Абрамкин положил много усилий на то, чтобы в тюрьмах появились общественные наблюдательные комиссии Общественные наблюдательные комиссии образованы на основании Федерального закона № 76 от 10 июня 2008 года. . Благодаря диссиден-там, организовавшим 30 октября 1974 года в нескольких лагерях коллективную голодовку и День политзаключенного, теперь есть День памяти жертв поли-ти-ческих репрессий, официально признанный государ-ством.

Другой важный результат их деятельности — документирование проис-ходившего в 1960-80-е годы: это та часть истории, о которой бы мы сейчас не имели объективного представления без документов неофициального происхождения.

Третье, это Конституция РФ Принятая 12 декабря 1993 года. , которая разрабатывалась при участии активных участников диссидентского движения — Кронида Любарского и Сергея Кова-лева, и разработка закона о реабилитации участниками самиздатского сбор-ника «Память». Кроме того, влияние в прошлом или настоящем на реальную политику отдельных людей, вышедших из «ина-комыслящих», таких как Вла-димир Лукин (с 2004 по 2014 год — упол-но-моченный по правам человека) в России, Натан Щаранский в Израиле, многих представителей национальных движений на Украине, в Литве, Грузии или Армении.

Четвертое — это внимание, которое обратили политики и психиатры всего мира на проблему благодаря деятельности Владимира Буковского.

Cбор самиздатских текстов, которые циркулировали в диссидентских кругах, подготовил последующие официальные публикации. Пример, не относящийся к их деятельности напрямую, но важный для культуры в целом: при жизни Высоцкого не было ни одного издания, а, когда появилась возможность пуб-ликоваться, тексты песен были уже собраны активистами . Другой пример — переводы « » Натальей Трауберг, которые до конца 1980-х ходили в самиздате и с которых потом делались официальные издания.

Деятельность диссидентов меняла общественный климат страны, де-монстри-руя существование альтернативного взгляда на порядок вещей и утверждая ценность человеческой жизни и гражданских прав. Тем самым диссиденты подготовили интеллектуальную альтернативу советскому строю, а также нынешнюю общественную активность: это преемственность прин-ципов правозащитной деятельности.

Митинг в поддержку Съезда народных депутатов СССР. Москва, Лужники, 21 мая 1989 года ТАСС

Что стало с диссидентским движением?

Движение стало растворяться с выпуском из тюрем политзаключенных в 1987 году (хотя последние выходили до 1992 года). После 1987-го появляется возможность издавать то, что раньше было самиздатом, большими тиражами и безнаказанно, появляется уличная активность — выступления, митинги. Традиционные инструменты устрашения перестают работать. 

Время поэтов

Культурная революция времен «оттепели» стартовала 28 июля 1957 г., когда начался Всемирный фестиваль демократической молодежи и студентов. Москву заполонили молодые и настроенные на общение иностранцы, открылись выставки искусства, через которые в СССР ворвался авангард, на параде мод можно было приобщиться к яркой одежде чуть ли не всех стран мира. Советской культуре было чем ответить. Москва поражала гостей грандиозным балетным шоу на стадионе в Лужниках, красочными шествиями по улицам Москвы, архитектурным и пропагандистским фасадом советской системы. Импульс Фестиваля привел к необратимым последствиям для лириков. Гости разъехались, а атмосфера осталась - пение под гитару, вышедшая из под контроля мода «стиляг», художественный андеграунд, попиравший нормы «социалистического реализма», поэтические вечера.

Новое поколение обычно утверждается в противоборстве с прежним. Политика «оттепели», строившаяся на критике предыдущего правления, очень этому способствовала. Новые литературные герои - скептики или правдоискатели, но в любом случае недоверчивые к старшему поколению, преклонившему колена перед Сталиным, - вызывали восторг у юных читателей и опасения и непонимание большинства «старших товарищей».

В сентябре 1956 г. в «Юности» вышла «Хроника времен Виктора Подгурского», которая положила начало откровенной «исповедальной» молодежной прозе. Если сначала ее авторы исследовали психологию молодежи, то вскоре они перешли к «правде-матке» в стиле критического реализма. Бдительных цензоров шокировало, например, описание улицы Горького в повести А. Гладилина «Дым в глаза». Центр Москвы - это «Бродвей», «выставка тщеславия», «скопище хорошо одетых „пижонов“ и „чувих“». Цензор понимал, что в этом есть доля правды, но Гладилин не обличает негативные явления и тем как бы легализует их. Его герой, как и принято в исповедальной прозе, откровенно плюет на коммунистические идеалы: «Это страшная вещь, когда ты среди миллионов… Страшная вещь - наша жизнь. Чтобы как-то пробиться, быть чуть-чуть заметным, надо 20–30 лет работать, как черт, с потом и кровью. И только тогда добьешься известности». Сейчас такое мнение о советском обществе звучит, как комплимент. Это общество справедливо. Но молодому человеку хочется быстрых путей, и он начинает не любить общество, где нужно много трудиться, чтобы чего-то добиться. Несмотря на все эти откровения, Гладилин не пал жертвой преследований, и его повесть вышла в «Юности» в конце 1959 г. - просто указанные цензурой места пришлось убрать. Но «душок» остался.

Одна часть молодежи, подобно доктору Живаго, требовала от власти одного - «отстань от меня». А другая, напротив, хваталась (подобно герою В. Розова из «В поисках радости») за отцовскую шашку, чтобы напомнить обмещанившимся предкам об идеалах революции. И неизвестно, что было страшнее для власти.

Глава Главлита П. Романов с возмущением писал в ЦК 22 января 1960 г. о поэме Е. Евтушенко «Считайте меня коммунистом». Перечисляя недостатки советского общества, молодой поэт утверждает, что они несут угрозу наследию Октябрьской революции. Советские чиновники хорошо помнили, как троцкисты говорили о перерождении революции.

Но больше всего П. Романова возмутило другое. Поэма Евтушенко вышла в свет в № 2 за 1960 г., причем, в отличие от случая с Гладилиным, «после замечаний цензуры редакция, вместо того, чтобы предложить автору коренным образом переработать поэму, внесла лишь частичные исправления, которые не меняют ее идейной направленности». Новый градус «оттепели» - стало возможным обойти цензуру.

Передовые рубежи борьбы с новой напастью удерживала охранительная критика. Е. Евтушенко был награжден критиками званием духовного вождя стиляг, В. Аксенов - циников, а авторы фильма «Застава Ильича» - тунеядцев. Все это молодежное течение, как утверждали охранители, «вбивало клин» между отцами и детьми.

В 1959–1960 гг. литературная молодежь на некоторое время стала главной проблемой цензуры. Глава Главлита с ужасом пишет о том портрете молодежи, который Вознесенский рисует в стихотворении «Последняя электричка». В ней едут «мальчики с финками, девочки с фиксами», «кругом гудят как в таборе гитары и воры». Это - «оскорбительный выпад против всей нашей молодежи». Но Вознесенский не просто отдает дань блатной лирике как одному из проявлений советского критического реализма, он ведь выход предлагает - свои стихи, которые уврачуют социальные язвы, оказавшиеся не по зубам государству. Вот опустившаяся падшая девушка:

Стоит - черты испитые.

На блузке видит взгляд

Всю дактилоскопию

Малаховских ребят.

Молодые «нигилисты», формировавшие поколение «шестидесятников», время от времени получали поддержку старших прогрессистов. Когда Евтушенко оказался под огнем критики, руку поддержки ему протянул опальный прежде Шостакович, положив на свою музыку фрагменты «опальной» поэмы «Бабий Яр».

В то же время известно, что между Твардовским и молодыми литераторами существовал некоторый холодок, вызванный сначала эстетическими причинами. Твардовский считал, например, что Евтушенко талантлив, но небрежен и «самоупоен». Позднее к эстетическим претензиям Твардовского добавились и политические: «Для добрых людей такое явление, как Солженицын, это манифест. Но для таких, как наши молодые, это - что с гуся вода…» У них были свои манифесты.

Гражданская лирика была популярна как никогда с 20-х годов, воскрешая романтические революционные мифы. Поэты Е. Евтушенко, А. Вознесенский и Р. Рождественский были вершителями юношеских дум. Детская страсть к писанию стихов превратились в фактор общественной жизни. Юные непризнанные поэты искали свою публику и нашли ее на площади.

29 июля 1958 г. в Москве открыли памятник Маяковскому на площади его имени. На церемонии поэты читали стихи. Но когда официальная часть закончилась, к микрофону шагнул неизвестный герой из публики, и стал читать Маяковского. Собравшимся это понравилось, и к микрофону выстроилась очередь. В итоге договорились собираться и читать стихи - уже не только Маяковского. В это время поэтические вечера вообще были в моде, но впервые они происходили без контроля официальных структур на открытом воздухе. Но советские люди не видели в этом ничего крамольного. Причем не только молодежь, собиравшаяся у памятника, но и «старшие товарищи». «Московский комсомолец» 13 августа похвалил начинание. Между тем молодежь на «Маяке» перешла к чтению собственных стихов, вспыхивала полемика - как бы о стихах, но и об их общественном содержании.

Осенью инициатива заглохла, 1959 год прошел тихо, а вот в 1960 году чтения на «Маяковке» (или коротко - «Маяк») возобновились по выходным. Содержание стихов некоторых поэтов стало гораздо более радикальным - все же прошло еще два года «оттепели». Собиралось до 15 тысяч человек. В кулуарах спорили уже и о политике. Хрущев комментировал эту ситуацию: «Говорят: там были и хорошие. Хорошие были, а аудитория была на стороне тех, кто против нас выступает». Соответственно, отношение властей стало иным.

Начались задержания радикальных чтецов. Но сотрудники «органов» плохо себе представляли, какие стихи дозволенные, а какие нет. Тогда было решено закрыть «рассадник». А он не закрывался.

Чтобы борьба с молодыми поэтами не выглядела новыми репрессиями, полицейской операцией, к ней привлекли комсомольские оперотряды, в том числе молодых рабочих. Им объяснили, что предстоит борьба с бездельниками и антисоветчиками, и заводские парни действовали жестко. Но оперотрядовцы столкнулись с сопротивлением.

Теперь за спиной поэтов стояли молодые организаторы, обеспечивающие защиту мероприятия от дружинников. Костяк группы составляли участники подпольных политических и литературных объединений, многие из которых позднее примут участие в диссидентском движении (А. Иванов («Рахметов»), А. Иванов («Новогодний»), В. Осипов, Э. Кузнецов, В. Хаустов, Ю. Галансков, В. Буковский, И. Бокштейн и др.). «Эти люди постоянно приходили к памятнику, приглашали и приводили своих знакомых, ограждали поэтов и чтецов от бухих работяг и комсомольских оперотрядовцев. Словом, „держали“ место.

Довольно быстро в этой пестрой компании стало заметно деление на две группы - „политиков“ и „поэтов“. Политики хотели оформить людей с „площади Маяковского“ в некое оппозиционное движение, „поэты“ предпочитали заниматься чистым искусством.

Идеологической базой „политики“ выбрали „анархо-синдикализм“. Во все той же Исторической библиотеке Иванов и Осипов нашли свободно выдававшиеся книги Ашера Делеона „Рабочие советы в Югославии“, французского анархо-синдикалиста Жоржа Сореля „Размышления о насилии“, Бакунина „Государственность и анархия“, Каутского „Против советской России“». Этот идеологический багаж Иванов («Новогодний») и Осипов пропагандировали на «квартирниках» маяковцев. 28 июня 1961 г. Осипов представил товарищам платформу подпольной организации (см. Главу VIII).

В годовщину смерти Маяковского 14 апреля 1961 г. произошло побоище. Площадь запрудил народ, гулявший в честь полета Гагарина. Было много нетрезвых. А дружинники попытались устроить очередной разгон. Молодые защитники «Маяка» стали отбиваться, и развернулась драка с участием случайных прохожих.

Нажим на радикальных поэтов усилился. Площадь оцепляли, на квартирах организаторов «Маяка» проводили обыски, одного из них, забияку В. Буковского оперотрядовцы подкараулили и избили.

При этом Буковский контактировал со структурами ВЛКСМ, обсуждал возможности его преобразования (позднее тезисы Буковского по этому вопросу были представлены как антисоветский документ), организовывал с помощью комсомольских каналов альтернативную художественную выставку. Эта деятельность напоминала работу политических неформалов середины 80-х гг., но в 60-е гг. власти в итоге пресекли это движение. По мере приближения съезда партии они действовали все более жестко. Если сначала присуждали «сутки», то в октябре арестовали несколько участников, которые вели антисоветские разговоры (в том числе и такие, которые сочли террористическими - см. Главу VIII).

«9 октября Маяк дал последний бой - вечером мы провели чтения по всей Москве», - вспоминает В. Буковский.

Трое активных организаторов чтений - И. Бокштейн, который «агитировал против советской власти любого, кто соглашался его слушать - даже бойцов комсомольских оперотрядов», будущий «самолетчик» Э. Кузнецов и будущий издатель национал-христианского журнала «Вече», а ныне анархо-синдикалист В. Осипов, обвиненные в антисоветской пропаганде, подучили 5–7 лет лагерей.

Позднее был арестовано еще несколько организаторов «Маяка», в том числе и Буковский, его предпочли квалифицировать как параноика и отправить в спецбольницу.

Сначала Буковского и других инакомыслящих даже радовало, что вместо лагеря им предстоит «дурка», но оказалось, что психлечебница - жестокое испытание не лучше тюрьмы. Несмотря на это, как мы увидим, некоторые противники режима и в дальнейшем предпочитали оказаться там, а не в лагере.

«Маяковка» придала новый импульс еще и самиздату. Политические тексты и литературные произведения перепечатывались и распространялись отдельно, а организаторы «Маяковки» стали делать сборники - по образцу популярных в это время толстых литературных журналов. Молодой журналист А. Гинзбург, участник чтений у памятника, собрал стихи непризнанных поэтов и опубликовал их в альманахе «Синтаксис». Сборник был иллюстрирован видным альтернативным художником из «Лианозовской группы» Е. Крапивницким. В 1959–1960 гг. вышло три номера со стихами Б. Окуджавы, И. Бродского, Н. Горбаневской. Тираж достигал 300 экземпляров, что много для машинописного издания, которое распространяется из единого центра (в середине 60-х гг. образуется сеть перепечатки самиздата, которая будет подхватывать и множить тексты годами).

В июле 1960 г. Гинзбург был арестован, но политическое дело ему решили не шить, посадили за подделку документов на два года исправительно-трудовых лагерей - «максимальный срок, несмотря на незначительность преступления (подделка справки для сдачи экзамена за товарища) и полное отсутствие корыстных мотивов в его действиях».

Участники «Маяка» выпустили также сборники «Коктейль» и «Бумеранг». Ю. Галансков выпустил в 1961 г. толстый (200 стр.) альманах «Феникс». После разгона «Маяка» его участники выпустили в 1962 г. два номера журнала «Сирена».

Когда «Маяк» был разгромлен, публичные поэтические чтения продолжались, но уже под крышей. Их символом стали вечера в Политехническом музее, которые были организованы Горьковской киностудией для съемок фильма М. Хуциева «Застава Ильича». Официально организованные чтения с обсуждением были сенсацией, билеты туда распространялись ВЛКСМ, но любители новой поэзии пытались проникнуть с улицы. Евтушенко рассказывал с высокой партийной трибуны, какой конфуз вышел: зал полупустой, а на улице многотысячная толпа жаждущих войти в Политехнический. Бюрократия опять все сделала «как всегда». Ждали прибытия каких-то еще молодых рабочих, которые не доехали. На предложения заполнить зал публикой комсомольские чиновники отвечали: «Неизвестно, что это за люди». «Маяк» научил чиновников бдительности. Так чтения и шли в полупустом зале, но в фильме получилось все как надо. С той же трибуны В. Аксенов рассказал, какое потрясающее впечатление сцена фильма о поэтических чтениях произвела за рубежом, показав напряженную духовную жизнь страны. Апелляция к зарубежным мнениям - опасный аргумент, и Аксенов продолжает с пафосом: «Любые попытки представить нашу литературу, как литературу нивелированную, догматическую должны разбиваться о факты. Любые попытки представить нашу литературу, как литературу ревизионистскую, тоже должны разбиваться о факты… Наше единство в нашей марксистской философии, в нашем историческом оптимизме, в нашей верности идеям XX и XXII съездов. Напрасны попытки некоторых недобросовестных критиков представить нас как нигилистов и стиляг… Я благодарен партии и Никите Сергеевичу Хрущеву за то, что я могу с ним разговаривать, за то, что я могу с ним советоваться. Мы хотим говорить с отцами, и спорить с ними, и соглашаться в разных вопросах, но мы хотим также сказать о том, чтобы отцы не думали, что у нас в карманах камни, а знали, что у нас чистые руки. (Аплодисменты.)».

Кино уехало, маститые молодые поэты тоже, а площадка Политехнического осталась и некоторое время там шли чтения и обсуждения.

Молодые поэты, талант которых был признан официально, пытались заступиться за уличных чтецов.

Защищая «Маяк» перед лицом партийных руководителей, Евтушенко утверждал, что сама аудитория давала там отпор, если кто-то начинал читать «пасквильные стишата» (это - преувеличение, но возможно Евтушенко сознательно пользовался тем, что прогрессисты и наружка КГБ по разному оценивали «пасквильность»). Соответственно, разгон «Маяка» был представлен поэтом как абсурдный и вредный для режима произвол: «Так что сделали товарищи из райкома, товарищи с красными повязками на рукавах? Они несколько вечеров подряд приезжали и очищали аудиторию, вытаскивали читающих стихи. Одну девочку вытащили, которая читала „Люблю“ Маяковского. Они решили, что это она сама написала и что такие стихи нам не нужны. И вообще на площади Маяковского вечера прекратились».

Возмутимся вместе с поэтом - режим боится сборища, где читают стихи Маяковского и других, менее канонических поэтов. Прошли годы, рухнул коммунистический режим. Оковы пали, и свобода… Но не советую поэтам собираться у памятника Маяковского читать стихи без санкции градоначальства. ОМОН может кости намять. И уж теперь не будут разбираться, нужны нам такие стихи или не нужны.

Евтушенко оценивает разгон «Маяка» как капитуляцию перед «подонками», которым можно было дать идейный отпор. Но чиновники-то понимают, что и Евтушенко, и «подонкам» нужно одно и то же - чтобы чтение стихов еще и дискуссией сопровождалось. И на этой дискуссии прогрессисты и радикалы, для порядка покусывая друг друга, вцепятся в бюрократию.

Произвол власти породил законное возмущение общественности. Но абсурдным он не был, так как «Маяк» действительно был центром консолидации и практическим тренингом молодых оппозиционеров, будущих диссидентов.

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

Из книги Возвращение в Панджруд автора Волос Андрей Германович

Стена поэтов. Юсуф. Мулла Бахани. Успех Тот мальчишка, что при первой встрече насмешливо интересовался насчет баранов, оказался вовсе не мальчишкой. Юсуф был младше всего на два месяца. Просто тонкая кость, малорослость и какая-то детская просветленность, то и дело

Из книги Вражий питомец автора Батюшков Константин Николаевич

Арфа скальда Стихи русских поэтов о Севере Константин Бальмонт Исландия Валуны и равнины, залитые лавой, Сонмы глетчеров, брызги горячих ключей… Скалы, полные грусти своей величавой, Убеленные холодом бледных лучей. Тени чахлых деревьев и море… О, море! Волны, пена и

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

8. Литературные безделицы из других греческих поэтов В одном из своих стихотворений Праксилла, жизнерадостная и обладающая практической мудростью поэтесса, рассказала о похищении Хрисиппа Лаем, а в другом – о любви Аполлона к Карну.Как передает Афиней, Стесихор,

Из книги Железный Шурик автора Млечин Леонид Михайлович

СРЕДИ ПОЭТОВ И НЕПРИЗНАННЫХ ГЕНИЕВ В Воронеже был крупный университет, медицинский институт, педагогический, сельскохозяйственный… Но Шелепин твердо выбрал знаменитый до войны Московский институт истории, философии и литературы (ИФЛИ), созданный в тридцать первом

Из книги Скандалы советской эпохи автора Раззаков Федор

Дело четырех поэтов (Сергей Есенин) Еще одной жертвой большевиков-космополитов в 20-е годы оказался другой известный человек – поэт Сергей Есенин. Оппоненты объявили его апологетом «царской крестьянской России», «певцом кулачества» и «попутчиком социализма». Поскольку

автора Платонов Сергей Федорович

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Время Ивана Грозного. – Московское государство перед смутой. – Смута в Московском государстве. – Время царя Михаила Федоровича. – Время царя Алексея Михаиловича. – Главные моменты в истории Южной и Западной Руси в XVI и XVII веках. – Время царя Федора

Из книги Полный курс лекций по русской истории автора Платонов Сергей Федорович

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Взгляды науки и русского общества на Петра Великого. – Положение московской политики и жизни в конце XVII века. – Время Петра Великого. – Время от смерти Петра Великого до вступления на престол Елизаветы. – Время Елизаветы Петровны. – Петр III и переворот 1762

Из книги Ришелье автора Левандовский Анатолий Петрович

СОБРАНИЕ ПОЭТОВ Мы входим в тот недолговечный период, когда наша поэзия была наиболее разнообразна и богата… Можно считать, что в эту эпоху все во Франции были поэтами. Клебер Геданс На протяжении трехсот лет Французская Академия, исключительную судьбу и постоянство

Из книги Повседневная жизнь Монмартра во времена Пикассо (1900-1910) автора Креспель Жан-Поль

Место встречи поэтов Незадолго перед тем как покинуть «Бато-Лавуар» и «по-буржуазному» устроиться у подножия Холма на бульваре Клиши, Пикассо написал мелом на двери мастерской: «Место встречи поэтов».Точнее не скажешь.Большинство его друзей-французов, сыгравших роль

Из книги Греческая цивилизация. Т.2. От Антигоны до Сократа автора Боннар Андре

ГЛАВА V ПИНДАР, ВЛАДЫКА ПОЭТОВ И ПОЭТ ВЛАДЫК Боюсь, что в недалеком будущем Пиндар будет доступен лишь для немногих специалистов-эллинистов. Этот «певец кучеров и кулачных боев» - как оскорбительно и очень несправедливо назвал его Вольтер, выбравший самые худшие слова,

Из книги История русской философии автора Лосский Николай Онуфриевич

Глава XXIII. ФИЛОСОФСКИЕ ИДЕИ ПОЭТОВ СИМВОЛИСТОВ I. АНДРЕЙ БЕЛЫЙИз поэтов-символистов следующие четыре поэта писали больше всего по философским вопросам: Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Н. М. Минский и Д. С. Мережковский.Андрей Белый (1880–1934) известен под этим литературным

Из книги Русский Стамбул автора Командорова Наталья Ивановна

Цех друзей-поэтов В. Дукельского и Б. Поплавского Им было всего по семнадцать лет, когда они оказались в Константинополе в 1920 году. Наверное, тогда и обращались-то к ним знакомые и малознакомые люди запросто, называя просто «Володей» и «Борей». Один из них, Владимир

Из книги Тайны смертей русских поэтов автора Куропаткина Марина Владимировна

Марина Куропаткина Тайны смертей русских поэтов

Из книги История Угреши. Выпуск 1 автора Егорова Елена Николаевна

Из книги Лубянка - старая площадь автора Бредихин В Н

СОТНИ ПИСАТЕЛЕЙ И ПОЭТОВ, «БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИХ» В ТЮРЬМАХ И ЛАГЕРЯХ! Только от одного этого факта даже меня, старого каторжанина, жуть берет, тем более что среди погибших - немало моих друзей. А сколько вышло физически и морально искалеченных, сколько таких, которые уже не

2. Временные виды искусства

7. Современное искусство

8. Наука – важнейший элемент культуры. Основные этапы развития науки. Связь науки с производством.

9. Основные этапы развития научной революции. Научная картина мира.

1 Этап. В XVII веке произошла первая научная революция. Она связана с революцией в естествознании.

2 Этап. На рубеже XIX-хх вв. Произошла новая научная революция, начавшаяся в физике и охватившая все основные отрасли науки.

3 Этап. В середине хх века началась научно-техническая революция (нтр).

10. Культурогенез. Культура и цивилизация, их взаимосвязь.

5) Язык.

Классификация цивилизации

11. Трактовка понятий культура и цивилизация в концепции н.Я Данилевского, о.Шпенглера.

Концепция локальных культур н.Я.Данилевского

Концепция о. Шпенглера

12. Трактовка понятий культура и цивилизация в концепции а. Тойнби

Стадии жизни цивилизации в концепции Тойнби

2) Этап роста.

3) Этап надлома

13. Возникновение и становление постмодернизма.

14. Постмодернизм как образ жизни.

15. Типология культур. Восточные и западные типы культур.

1 Ступень - доистория, длившаяся сотни тысячелетий.

7. Выделение культур по месту и времени их возникновения:

16. Культура и человек. Инкультурация и социализация.

17. Культура и личность

18. Культура и образование. Образование в современном мире.

2. Задача унификация образования (единообразие, единая форма образования) в развитых странах.

19. Возникновение культуры. Материальная и духовная культура первобытного общества.

20. Своеобразие культуры Древнеегипетской цивилизации.

1. Культура эпохи Древнего и Среднего царства

2. Культура эпохи Нового царства.

21. Культура древней Индии.

22. Культурное наследие Древнего Китая

Периодизация истории и культуры Древнего Китая:

23. Культура древней Японии

24. Культура средневековой Японии.

25. Крито-микенская культура в мифах и археологических исследованиях

II. История эллинизма (конец IV-I вв. До н. Э.)

26. Характеристика Византийской культуры

27. Культура западноевропейского средневековья

28. Культура арабо-мусульманского Востока в средние века

29. Характеристика культуры эпохи Возрождения

30. Культура России в первой половине XVIII века

М.В.Ломоносов

31. Культура, наука и образование в России во второй половине XVIII века.

32. Культура России в первой половине XIX века. «Золотой век» русской культуры.

33. Культура России во второй половине XIX века.

34. «Серебряный век» русской культуры (1890-е – 1917 гг.).

35. Развитие просвещения, образования, науки в России на рубеже XIX–xXвв.

36. Развитие образования и просвещения в России после Октябрьской революции и в 1920-е годы.

37. Развитие высшей школы и науки после Октябрьской революции и в 20-е годы в России.

38. Деятельность обществ «Долой неграмотность» и «Воинствующих безбожников». Движение «Пролеткульта».

39. Отношение к «попутчикам» в литературе и искусстве в 1920 - е годы.

40. Культура российского зарубежья в 1920-е годы.

41. Культурная революция 1930-х годов в ссср

42. Подготовка кадров новой советской технической и гуманитарной интеллигенции в 30-е годы в России. Развитие науки, литературы и искусства

43. Влияние культа личности, политики массовых репрессий на творческую интеллигенцию.

44. Религия и церковь в условиях сталинского тоталитаризма. Отношение власти к культовым сооружениям в 30-е годы, и к памятникам истории и культуры в целом.

45. «Оттепель» в духовной жизни советского общества после хх съезда кпсс.

46. Развитие образования и науки в ссср в середине 1950-х – середине 1960-х годов

47. Духовная жизнь советского общества в середине 1960-х – начале 80-х годов.

48. Достижения и просчеты в системе народного образования, высшей школы в 1970–начале 80-х гг. В России

49. Диссидентское и правозащитное движение в ссср

50. Образование, наука и культура в условиях рынка в 1990-х гг.

51. Природа и культура. Роль природы в становлении культуры.

52. Экология и экологическая культура.

49. Диссидентское и правозащитное движение в ссср

Свое несогласие с существующей обстановкой в стране, с отказом властей от либерализации общества выражали диссиденты.

Диссидент – инакомыслящий человек, не разделяющий господствующую идеологию, несогласный. Диссидентство как явление характерно для тоталитарных режимов в период их кризиса и разложения.

Ядром диссидентского движения являлась правозащитная деятельность.

Основные формы диссидентской деятельности

Сбор и распространение запрещенной властями информации (самиздат).

Протесты и обращения в адрес вышестоящего руководства страны и правоохранительных органов.

Подготовка и распространение «открытых писем» в защиту незаконно осужденных или посвященных злободневным проблемам общественно-политической жизни общества.

Демонстрации и митинги.

Конкретная моральная и материальная помощь отдельным лицам, подвергшимся незаконным репрессиям, и их семьям.

Диссидентство представляло моральную и идеологическую угрозу системе. В диссидентское движение входили правозащитные, национально-освободительные, религиозные организации и движения.

В сентябре 1966 года в УК РСФСР было внесено несколько дополнительных статей, в том числе статьи 190 (1) и 190(3), которые «облегчали» преследование всех инакомыслящих. По предложению председателя КГБ Ю.В. Андропова борьбе с инакомыслием стало уделяться больше внимания. Было создано пятое управление КГБ (по борьбе с диссидентством).

В письмах в вышестоящие инстанции диссиденты смело осуждали незаконные привилегии номенклатуры, искусственное возвеличивание фигуры Генсека Л.И. Брежнева, монопольное положение КПСС, фактическое бесправие Советов. Авторы писем требовали введения конституционных гарантий против нового культа личности, права безбоязненно мыслить и высказывать свое мнение».

Важной частью диссидентского движения стала самодельно размноженная литература – «самиздат». В «самиздате» издавались многочисленные машинописные журналы: «Вече», «Поиски» «Память» – в Москве, «Сигма», «Часы», «37» – в Ленинграде и др. «Самиздат» распространял публицистические и художественные произведения, критиковал советскую действительность и разоблачал сталинизм. Правозащитники раскрывали положение заключенных, преследование за убеждения, использование психиатрии как средства политического подавления. Благодаря музыкальному «самиздату» советские люди широко узнали песни Б. Окуджавы, А. Галича, В. Высоцкого.

Сильным толчком, приведшим к возникновению правозащитного движения в СССР, стал судебный процесс над писателями А. Синявским и Ю. Даниэлем. Синявский и Даниэль опубликовали под псевдонимами несколько литературных произведений на Западе. В СССР их обвинили в антисоветской деятельности и арестовали. В феврале 1966 г. состоялся суд. Это был первый открытый политический процесс после смерти Сталина, и он произвел гнетущее впечатление на современников: писателей судили за литературные произведения, и, несмотря на давление, они не признали своей вины. Свою деятельность и свои произведения они не считали противоречащими советским законам.

Слухи об аресте писателей напомнили советской общественности процессы над «врагами народа» и вызвали возмущение многих людей. 5 декабря 1965 года, то есть в день Конституции, произошла первая за многие десятилетия не санкционированная властями демонстрация на Пушкинской площади. В ней приняло участие около 200 человек – главным образом студенты московских вузов. Демонстрация проходила под лозунгами: «Требуем гласности над Синявским и Даниэлем!» и «Уважайте советскую Конституцию!». Демонстрацию быстро разогнали, плакаты отняли и разорвали. Около 20 человек было задержано, многие участники-студенты были исключены из вузов. Некоторых поместили в психиатрические лечебницы.

Значительная часть творческой интеллигенции решительно возражала против суда над писателями за их произведения. Верховный суд приговорил А. Синявского к семи, а Ю. Даниэля – к пяти годам исправительно-трудовых лагерей строго режима. Столь жесткие меры были не случайны: Синявский и Даниэль, по существу, критиковали не частные недостатки, упущения, а самую суть командно-административной системы.

После суда над Ю. Даниэлем и А. Синявским двое диссидентов А. Гинзбург и Ю. Галансков – составили и распространили «Белую книгу» об этом процессе. В нее вошли советские и зарубежные газетные статьи о суде, письма протеста, последнее слово подсудимых и многие другие материалы. В 1967 г. составителей книги и двух их «сообщников» (В. Пашкову и А. Добровольского) арестовали. Состоялся суд – «процесс четырех», как его тогда окрестили. Гинзбург получил пять лет заключения, а Галансков – семь лет.

Именно этот второй публичный политический процесс вызвал самые широкие общественные протесты. Письма протеста подписали около тысячи человек – совершенно небывалое прежде количество. Многие еще не совсем понимали, чем это им грозило. Теперь их увольняли с работы. Последствия этого были двоякими. С одной стороны, столь массовые протесты больше не повторялись. С другой – сотни людей окончательно примкнули к диссидентам. В результате движение твердо встало на ноги.

Новый этап развития диссидентского и правозащитного движения пришелся на время подавления «Пражской весны» (1968 г.).

В 1968 году на Западе вышел роман Солженицына «В круге первом». На следующий год автор был исключен из республиканского союза писателей.

Признанным духовным лидером правозащитного движения стал А.Д. Сахаров. Андрей Дмитриевич Сахаров был награжден Сталинской премией за создание водородной бомбы. Был трижды Героем Социалистического Труда. В 1968 г. он написал статью «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». Она была опубликована в самиздатовской литературе. Он призывал «довести до конца разоблачение» И. Сталина, высоко оценивал В. Ленина. Выдвинул идею «постепенного сближения (конвергенции) капитализма и социализма», которые будут «черпать друг у друга положительные черты». «Размышления» имели во всем мире невиданный успех. В западных странах эта статья была опубликована общим тиражом 18 млн. экземпляров. Советская печать стала спорить с «Размышлениями» с большим опозданием – с 1973 г.

В 1968 г. Сахарова отстранили от секретных работ. Вступив в конфликт с государством, он решил отказаться от денег, полученных от него. Все свои сбережения – 139 тыс. рублей – он пожертвовал на нужды медицины.

К деятелям правозащитного движения относились такие мастера искусств, как И. Бродский, М. Ростропович, А. Тарковский, Э. Неизвестный и др., не желавшие жить под опекой государства.

В 1970 г. в Москве был создан Комитет прав человека, в который вошли А. Сахаров, А. Солженицын, А. Твердохлебов, А. Галич. Комитет прав человека был основан как ассоциация авторов, что согласно советскому законодательству формально не только требовало разрешения властей, но даже регистрации. Комитет был первой независимой общественной ассоциацией в СССР, имевшей членство в международной Лиге прав человека, что служило гарантией того, что члены его останутся на свободе.

Сахаров выступал в защиту политзаключенных, против смертной казни. В октябре 1975 г. Сахарову была присуждена Нобелевская премия мира. Эта награда вызвала широкое осуждение в советской печати. Сахарову не разрешили поездку за премией как «лицу, обладающему знанием государственных тайн». Вместо него 10 декабря премию получила его жена Елена Боннэр.

Таким образом, правозащитное движение – это особое явление в политической и культурной жизни страны, наиболее радикальная форма протеста. Деятели культуры, пытавшиеся открыто выражать свои сомнения, протесты, становились опасными для власти и вынуждены были оказаться или в заключении, или за пределами СССР . Так, на протяжении 60-70-х гг. покинули Советский Союз добровольно, а также в принудительном порядке многие деятели искусства и культуры: режиссер Театра на Таганке Ю.П. Любимов; кинорежиссер А.А. Тарковский; художники – М.М. Шемякин, Э.И. Неизвестный; поэты – И.А. Бродский, А.А. Галич и др.; писатели – А.И. Солженицын, В.Н. Войнович, В.П. Аксенов и др.; музыканты – В.Н. Ростропович, Г.П. Вишневская; артисты балета – Р.Х. Нуриев, М.В. Барышников и др.

Общая численность диссидентов в СССР по одним оценкам не превышала 2 тыс. человек, по другим – насчитывала более 13 тысяч человек.

К оппозиции примыкали и религиозные течения. Большое внимание привлекала борьба за свободу передвижения из СССР, свободы эмиграции (прежде всего еврейской и немецкой).

30 октября 1974 г. диссиденты впервые отметили День советского политзаключенного. В последующие годы это стало традицией. В политических лагерях родилась еще одна традиция: ежегодно 10 декабря, в День прав человека, проводить однодневную голодовку.

В середине 1970-х годов начался новый этап диссидентского и правозащитного движения, который можно назвать «хельсинским».

Летом 1975 г. Советский Союз подписал Заключительный акт Хельсинского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Подписавшие акт страны должны были соблюдать права человека. В Москве была создана общественная группа содействия выполнению Хельсинских соглашений. Группа собирала и анализировала материал о нарушениях в стране прав человека и направляла свои отчеты правительствам всех стран – участниц соглашения. Возникли Украинская, Литовская, Грузинская, Армянская Хельсинские группы. Появление в стране Хельсинских групп было болезненно встречено властями. В конце 1979 г. – начале 1980 г. были арестованы и сосланы почти все лидеры и активные участники правозащитного движения.

Диссиденты выразили возмущение против ввода советских войск в Афганистан. Сахаров сразу заявил иностранным журналистам о своем протесте. Его задержали. Прокурор объявил академику о лишении его всех наград и званий. Без суда, в административном порядке Сахаров был отправлен в ссылку в город Горький (ныне Нижний Новгород). Его также хотели вывести из числа академиков, но П. Капица заступался за него. В течение всего времени горьковской ссылки А. Сахарова во многих странах шла кампания в его защиту.

Подпольные диссиденты не исчезли до самой «перестройки». В феврале 1986 года М.С. Горбачев заявил, что у нас нет политзаключенных. Но это было не так. В августе 1986 г. в Чистопольской тюрьме умер диссидент А. Марченко, объявивший голодовку. Он требовал освобождения всех политзаключенных. Вскоре после его смерти началось постепенное освобождение политзаключенных. Их освобождали не по амнистии, а каждого отдельно, требуя прошения о помиловании. Не все соглашались его написать, понимая это как признание вины.

Из ссылки разрешили возвратиться академику А. Сахарову. Возвращение Сахарова из ссылки в декабре 1986 г. обозначило начало новой эпохи – новой политической «оттепели». Вернувшись в столицу, Сахаров сразу включился в общественную деятельность. Впервые он побывал за границей – в США, Франции, Италии, Канаде. Он стал одним из создателей правозащитной организации «Мемориал». От академии наук он был избран народным депутатом и как политический деятель стал известен всей стране. В разгар политической борьбы, в декабре 1989 г., академик Сахаров неожиданно скончался.

Так, в годы брежневского застоя, в стране были инакомыслящие, которые бесстрашно выражали свой протест против существующей действительности, и в годы перестройки продолжали активно бороться за права человека.