• 28.02.2020 В каталогах аукционов Sotheby’s Contemporary Art Evening и Contemporary Art Day будет представлено 26 работ, общей стоимостью $55 млн, из этой коллекции
• 28.02.2020 Ожидается, что механизм ведения дел, известный как cost-sharing, способен упрочить позиции галерей на фоне турбулентности рынка и привлечь новых международных дилеров на арт-рынок страны
• 27.02.2020 Работа Rubik Mona Lisa художника, известного под псевдонимом Invader, ушла с молотка в четыре раза дороже стартовой цены - более чем за $500 тыс.
• 27.02.2020 Новый формат ярмарки, анонсированный организаторами, привлек новую аудиторию. Насколько получится ее удержать и перевоспитать в рамках ежегодного события - главный вопрос Synergy Art в следующие 12 месяцев
• 26.02.2020 Покупателем двух кубистических женских портретов стал миллиардер Стив Уинн

• 28.02.2020 Продано 14 лотов из 30, суммарная выручка составила почти 5 миллионов рублей
• 27.02.2020 В каталоге - 661 лот: живопись и графика, фарфор, стекло, изделия из серебра и пр.
• 27.02.2020 В сводном каталоге - тридцать лотов: четырнадцать живописных работ, семь листов оригинальной и два - печатной графики, две работы в смешанной технике, четыре скульптуры и одна фарфоровая тарелка
• 26.02.2020 К такому решению руководство аукционного дома принудила ситуация с нежелающей стихать эпидемией Covid-19
• 21.02.2020 На предпраздничных февральских торгах продано 70 % лотов каталога, общая выручка составила чуть менее 6 миллионов рублей

• 28.02.2020 Имена этих людей мы то и дело видим в новостях, на их вкусы ориентируются главы крупнейших аукционных домов, их запросы формируют то, что мы будем считать самым инвестиционно-привлекательным, популярным и успешным в мире искусства
• 26.02.2020 В завершение исторического материала рубрики «Советы начинающим коллекционерам» - о том, как Нью-Йорк сместил Париж с пьедестала арт-рынка и утвердил коллекционирование в современном виде
• 20.02.2020

Я родился 13 декабря 1953 года в Москве, в семье скульптора и художника Евгения Евгеньевича Лансере и Светланы Дмитриевны Якуниной-Лансере. В нашей семье соблюдается традиция – называть сына Евгением, поэтому немного сложно бывает разобраться, о ком идет речь – о сыне или отце? Поэтому, когда говорится о ком-либо из Лансере, принято указывать: Лансере I – это Евгений Александрович Лансере, знаменитый своими скульптурными композициями с лошадьми; Лансере II или Лансере-сын – Евгений Евгеньевич Лансере, художник и архитектор. Он известен своими иллюстрациями к повести Толстого «Хаджи-Мурат», монументальной росписью Казанского вокзала. Его дело продолжил мой отец, Лансере III. На данный момент я, Лансере IV, также унаследовал и поддерживаю творческую стезю нашей семьи.
Отец не принуждал меня следовать его профессии или призванию, он считал, что я сам должен выбрать, каким путем мне идти и развиваться. Он брал меня с собой на этюды, творческая мастерская находилась прямо у нас дома, но ничему конкретно он меня не учил. Поэтому решение заниматься живописью я принимал самостоятельно.
В 1966 году я поступил сразу во второй класс художественной школы №3, по окончании 3 лет учебы продолжил заниматься в художественной студии Дома архитекторов. С 1972 по 1978 годы был студентом Педагогического университета имени Ленина на художественно-графическом факультете. Среди моих учителей были Ефанов и Строганов. Я начинал как живописец, работая в живописном комбинате Союза художников, долгое время вел частную школу. Я начал уже прилично зарабатывать как художник, но в один момент все поменялось…
В 1987 году в нашем доме произошел потоп и горячая вода, хлынувшая с потолка, залила и мои работы, и многие уникальные полотна, хранившиеся на стенах нашего «домашнего музея». Картины, уцелевшие со времен революции, фамильные ценности, удалось восстановить, но все мои работы пропали. Я был настолько потрясён этим событием, что перестал заниматься живописью.
Но всё-таки я решил попробовать себя в скульптуре и дизайне. В 1991 году состоялась очень продуктивная поездка в США, где я изготовил 20 скульптурных портретов на заказ.
После, продолжая работать со скульптурой, стал заниматься дизайнерскими, оформительскими работами – ковка, витражи, камины и прочее. Я начинал работать вместе с Марком Фёдоровым. Стало появляться все больше частных заказов и частных проектов, появлялось все больше возможности для творчества. В то время потребности заказчиков ограничивались желанием сделать ярче и крупнее, чем у соседа. Сегодня все больше ценятся авторские работы, то, что и я ценю – индивидуальность, проработка деталей.
Я работаю практически с любым материалом – с металлом, стеклом, керамикой; занимаюсь ковкой, литьем, витражами. На сегодняшний день я принимаю заказы и выполняю их с коллективом художников.
Из крупных работ, которые мне довелось делать, был музей Бенуа в Петергофе, оформление здания Авторского телевидения (АТВ) на Полянке в Москве (1995 г.), оформление зданий АФК «Система» на Пречистенке и Спиридоновке, дома приемов АФК «Система» в Серебряном бору.
Одна из моих скульптур представлена во дворе посольства Люксембурга в Москве.
Также являюсь членом московского Союза художников по секции «скульптура» и членом Попечительского совета Государственной Третьяковской галереи.

Евгений Евгеньевич Лансере родился 4 сентября 1875 года в Павловске в семье, внесшей неоценимый вклад в развитие русского искусства.
Отцом будущего художника был известный скульптор Евгений Александрович Лансере. Его дед по матери, Н. Бенуа, был академиком архитектуры. Архитектором был его дядя, Л. Бенуа, другой дядя, младший из братьев матери, А. Бенуа - известный художник и критик искусства, оказал большое влияние на формирование художественных вкусов Лансере.
Детство Евгения прошло на Украине, в небольшом имении отца Нескучное, там родилась его младшая сестра, впоследствии известная художница — Зинаида Серебрякова.
После смерти Е. А. Лансере мать вместе с детьми переехала в Петербург, в дом отца — известный в художественных кругах «Дом Бенуа у Николы Морского».
Художественные способности у Евгения ЕвгеньевичаЛансере проявились рано, поэтому в выборе профессии сомнений не было.
В 1892 оставив гимназию, он поступил в школу «Общества поощрения художеств»; в те же годы он стал постоянным участником кружка, из которого впоследствии возник "Мир искусства". Под влиянием А. Бенуа и его друзей Лансере отказался от поступления в Академию художеств и отправился учиться в Париж.

Петербург. У старого Никольского рынка. 1901

Ранний период творчества Лансере, в силу родственных и дружеских связей, тесно связан с «Миром искусства». Однако, испытывая определенное влияние Бенуа и Сомова, Лансере остался не затронут характерным для мирискусников ностальгическим ретроспективизмом.
В первую очередь Лансере прославился как книжный график.

Иллюстрации к книге Балобановой «Легенды о старинных замках Бретани» были первой большой работой Е. Лансере; выбор был неслучаен - незадолго до этого он побывал в Бретани. В иллюстрациях, заставках и виньетках проявились общие художественные принципы «Мира искусства» и европейского модерна, и, одновременно, предчувствуется индивидуальный почерк художника. В 1898 иллюстрации Лансере к книге Е. В. Балобановой были выставлены на устроенной Дягилевым выставке русских и финских художни ков

Иллюстрация Е. Лансере к «Смерти Артура» Мэлори (1893-1894)

Лансере не участвовал в подготовке первых номеров журнала "Мир искусства" , так как был за границей, зато со второй половины 1899 он был в числе постоянных сотрудников. На страницах «Мира искусства» началась многолетняя «виньеточная деятельность» художника, распространившаяся на множество других изданий.
Оформление десятков изданий — книг, альманахов, журналов; экслибрисы, почтовые и издательские марки, художественные открытки — это те области, в которых принимал участие Лансере .

«Дорога в Царское Село во времена Анны Иоанновны, 1904

Он считал, что именно декоративное оформление книжной графики , а не иллюстрация определяет художественный образ книги. Заставки и концовки казались ему более ответственной и сложной задачей, нежели иллюстрирование в тексте какого-нибудь эпизода. Стилистическое и декоративно-графическое единство книги как цельного художественного произведения стало для Лансере практическим принципом работы оформителя. Первым среди русских художников Лансере стал выполнять постраничный макет оформления книги, создавая стройную гармонию графических элементов. Это нововведение вошло впоследствии в практику всех мастеров книжной графики.

"Императрица Елизавета Петровна в Царском Селе" 1905.

Важным этапом на пути к этому высокому достижению художника была длительная (с 1904 по 1912) работа над оформлением книги А. Бенуа «Царское Село в царствование императрицы Елизаветы Петровны». Для «Царского Села» (книгу оформлял целый ряд художников) Лансере создал несколько заставок-иллюстраций с развитым сюжетным началом.
«Хаджи-Мурат» Толстого с иллюстрациями Лансере - лучшее предреволюционное издание художника. В издании 1916 были обширные купюры — царская цензура не пропустила толстовский текст, содержащий разоблачительную характеристику Николая I; не был напечатан и портрет царя, трактованный Лансере сатирически. Полностью издание увидело свет только в 1918.
Однако не меньшее значение в творчестве художника имели занятия станковой графикой и живописью. Лансере много работает с натуры — в сфере его интересов портретные зарисовки, пейзаж, многочисленные путевые этюды.
В 1902 художник совершил поездку по Дальнему Востоку, посетив Маньчжурию и Японию. После начала русско-японской войны, в феврале 1904 г. Лансере получает заказ на художественные открытки с видами Порт-Артура и Маньчжурии.
Революционные события 1905-1906 гг. образуют заметный рубеж не только в развитии творчества Лансере, но и в процессе становления его личности. К этому периоду относится ряд выдающихся работ в области сатирической журнальной графики, в которых художник выступает как независимый и зрелый мастер с собственным, вполне сложившимся отношением к искусству и жизни.
В то время художник участвовал в издании сатирического журнала «Зритель» (1905), сотрудничал в «Жупеле», издававшемся при участии М. Горького. После его запрещения Лансере взял на себя издание преемника «Жупела» — журнала «Адская почта», для которого выполнил свои лучшие сатирические рисунки.
С работой в театре Лансере впервые соприкоснулся в самом начале 1900-х, отдавая дань тому увлечению театральной живописью, которое было характерно почти для всех представителей старшего поколения «Мира искусства».

Этюд с каретой и пушкой, 1910-е

Эскиз декорации последнего акта балета «Сильвия» (1901) и панно для «Святилища Патрика» (1911) в постановке Старинного театра свидетельствуют о большом искусстве Лансере в области архитектурного пейзажа.
Первых достижений в области театральной живописи художник добился в 1907 — в оформлении пьесы Евреинова «Ярмарка на индикт святого Дениса» (иначе «Уличный театр»), совместно с Бенуа для «Старинного театра» в Петербурге.
Работа Лансере в театре прервалась после 1911 на сравнительно долгий срок. Причиной тому явилась интенсивная работа в области книжной иллюстрации и монументальной живописи, а также исторические события, изменившие судьбы России и самый круг деятельности художника.

Занимается Лансере и прикладным искусством: заняв в 1912 пост заведующего художественной частью гранильных фабрик, фарфорового и стекольного заводов ведения «Кабинета его величества», он не только контролирует качество продукции, но и сам предлагает несколько эскизов и проектов художественных изделий.
Разносторонняя художественная деятельность Лансере получает признание, в 1912 он удостаивается звания академика, в 1916 он избран действительным членом Академии художеств.

Натюрморт. Раковина и яблоки. 1917

Последний предреволюционный год Лансере проводит в деревне: пишет пейзажи, обдумывает возможность иллюстрирования «Казаков» Толстого. Весть о свержении самодержавия художник встречает с воодушевлением. Однако приехать в Петроград не удается, материальные и бытовые трудности вынуждают художника с семьей искать пристанища у друзей, на Кавказе. Три года художник прожил в Дагестане, где преподавал рисование в гимназии. В 1920 перебрался в Тбилиси, где трудился рисовальщиком в Музее этнографии, выезжал в этнографические экспедиции с Кавказским археологическим институтом. С 1922 до 1934 Лансере — профессор

С переездом в Москву (1933) начинается новый этап его деятельности, связанный отчасти с театром («Горе от ума» в Малом театре, 1938), но более всего с монументальной живописью (плафоны ресторана Казанского вокзала, гостиницы «Москва», зала Большого театра, панно для станции метро «Комсомольская»).

«Ерошка у Оленина». Иллюстрация к повести Толст ого « Казаки», 1936

Война помешала осуществлению всего намеченного. Вернуться к работе над росписью вестибюля Казанского вокзала мастер смог только весной 1945. Но довести до конца ее так и не смог.

Умер Евгений Евгеньевич Лансере 13 сентября 1946 года. Жизнь его вроде бы была удачной и благоустроенной. Репрессии его не коснулись, он был удостоен всяческих почетных званий и правительственных наград, но навсегда разлучен с ближайшими и горячо любимыми друзьями, а также с любимой сестрой Зинаидой Евгеньевной Серебряковой, с творчеством которой советская публика впервые познакомилась лишь через много лет после смерти Е.Е. Лансере.

Анна Петровна Остроумовой-Лебедевой писала в воспоминаниях о Е. Е. Лансере : «Он был отличным графиком, глубоко понимавшим законы художественного оформления книги, и достиг в этом большого совершенства. Он писал исторические картины. Для многих театральных пьес создал эскизы декораций и исполнил ряд работ монументального характера. Все творчество Евгения Евгеньевича носит черты большого радостного вдохновения, характерного своим бодрым реализмом, блестящим мастерством и огромной культурой».

Евгений Лансере. Волга у стен Кремля. 1937.

Евгений Лансере — толкователь русской классики

Художники книги ХХ века

Евгений Немировский

Очень редко в одной семье собирается столько талантливейших людей, как в семье, из которой происходил герой нашего сегодняшнего очерка. Тяга к искусству ему передалась от Альберто Камилло, или, как его звали в России, Альберта Катариновича Кавоса. Человек этот, построивший Большой театр в Москве и Мариинский в Санкт-Петербурге, был дедом Александра Николаевича Бенуа и прадедом Евгения Евгеньевича Лансере. Таким образом, художник, о котором мы вам сейчас расскажем, приходился племянником одному из основателей «Мира искусства», хотя дядя был всего на пять лет старше племянника. Как и Бенуа, Евгений Лансере тоже начинал в «Мире искусства» и тоже был очарован XVIII столетием. Одна из самых известных картин Лансере, выставленная в 1905 году, называется «Императрица Елизавета Петровна в Царском Селе».

Но со временем пути мирискусников разошлись: большинство из них закончили жизнь в эмиграции, а Евгений Евгеньевич Лансере остался в Советской России, стал народным художником РСФСР, лауреатом Сталинской премии. Пришлось ли ему для этого кривить душой? В общем-то нет, ибо художник Лансере был убежденным реалистом. И до, и после революции он с удовольствием иллюстрировал произведения русской классической литературы. Правда, время от времени ему приходилось исполнять работы, вроде бы и не характерные для него. И если портрет молодого Серго Орджоникидзе, написанный в 1922 году, проникнут сочувствием к молодому, романтическому революционеру, то этого никак не скажешь о росписи парадной лестницы Государственного музея в Грузии «И.В.Сталин руководит первым политическим выступлением закавказского пролетариата» или о чересчур прямолинейных и идеологизированных эскизах росписей для Казанского вокзала в Москве.

Евгений Лансере родился 23 августа 1875 года, то есть в нынешнем году мы будем отмечать его 130-летний юбилей, если, конечно, наша печать вспомнит об этой дате. Его отец Евгений Александрович был талантливым скульптором. Художницей могла стать и мать Екатерина Николаевна, сестра А.Н.Бенуа, которая неплохо рисовала и посещала классы Академии художеств. «Она вышла замуж по любви, — вспоминал А.Н.Бенуа, — за молодого, талантливейшего и вскоре ставшего знаменитым скульптора Евгения Александровича Лансере, и этот “роман Кати и Жени”, начавшийся летом 1874 года, продолжался до самой гробовой доски Жени, случившейся в феврале 1886-го Катя, которой в момент смерти мужа было всего 36 лет и которая по-прежнему была прелестной, осталась верной ему до конца жизни» . Евгения Александровича свел в могилу туберкулез, но в браке с ним Екатерина Николаевна родила шестерых детей. После смерти мужа она вместе с детьми переехала в просторный родительский дом, и детские годы Евгения прошли вместе с Александром Бенуа. «Я особенно был доволен тем, — вспоминал тот впоследствии, — что под одной крышей со мной теперь оказался мой любимый племянник Женя, или Женяка, Лансере, очень рано начавший обнаруживать необычайное художественное дарование. Беседы с этим очаровательным, нежным и в то же время исполненным внутреннего горения отроком постепенно стали превращаться для меня из мимолетных развлечений в какую-то необходимость» . Младший брат Евгения Николай стал архитектором, а самая меньшая из сестер — знаменитой художницей, вошедшей в историю русского искусства под именем Зинаиды Евгеньевны Серебряковой.

Окончив гимназию, Евгений стал слушателем рисовальной школы Общества поощрения художеств, а в 1896 году вместе с Львом Бакстом он отправился в традиционную для мирискусников поездку в Париж — художественную Мекку рубежа XIX и ХХ столетий. Вместе с друзьями Лансере путешествовал по Италии, Германии, Швейцарии и Англии. К.А.Сомов в сентябре 1899 году писал одной своей корреспондентке: «В мае приехали к нам в Париж мои петербургские друзья — Нувель и Нурок, принесшие новую ноту в нашу компанию, и с ними мы, т.е. я, Шура Б[енуа] и Ж.Лансере, ездили в Лондон» .

Начало работы Евгения Евгеньевича на ниве искусства книги относится к 1897 году, когда он получил свой первый заказ — оформить книгу Елизаветы Вячеславовны Балобановой «Легенды о старинных замках Бретани». Рисунки, исполненные тушью и белилами, пером и кистью, делались с натуры летом того же года, когда Лансере вместе с А.Н.Бенуа пребывал в этой приморской французской провинции. «И я, и наш верный спутник Женя Лансере, — вспоминал много лет спустя Александр Николаевич, — мечтали о диких и чудовищных скалах, о старинных гранитных церковках и капеллах, о доисторических менгирах, вообще о всем том, что придает сказочность...» . О рисунках же Лансере, сделанных в ту пору, он говорил, что они пронизаны подлинно бретонским настроением. На родине эти рисунки оценили иначе. «Стоило ли Е.Лансере ехать в Париж и долго там учиться и жить, — писал Владимир Васильевич Стасов (1824—1906), — чтобы рисовать потом свои иллюстрации к «Бретонским сказкам» и свои декоративные рисунки, где человеческие фигуры торчат кривые и косые, без малейшей натуры, волны — в виде правильных ромбов мозаики. Какие-то колоссальные оплывшие свечи в подземелье, то небывалые кусты и растения, все что угодно, кроме того, что в самом деле на свете есть» . Стасов, конечно же, передавал свои впечатления о работах Лансере в явно утрированном виде, не желая признавать возможность стилизации и права художника на собственное видение.

Книга Балобановой вышла в свет в 1899 году, и тогда же Лансере принял участие в оформлении юбилейного пушкинского издания, в котором участвовали А.Н.Бенуа и К.А.Сомов — сделав заставки к «Дубровскому» и к «Выстрелу».

Е.Е.Лансере. Шмуцтитул для журнала «Мир искусства». 1904 г.

Далее было сотрудничество в журнале «Мир искусства», к которому советское искусствоведение относилось, мягко говоря, с настороженностью. Однако советские искусствоведы всячески подчеркивали «особое место», которое Лансере занимал в этом «эстетском художественном объединении». Да и как могло быть иначе? Ведь мирискусники, по словам М.В.Бабенчикова, написанным в 1949 году, в самый разгар борьбы с «безродным космополитизмом», «провозгласили “надклассовость” искусства, якобы стоящего “выше всего земного”, и тем самым сразу же выявили и свою классовую принадлежность». И далее: «мирискусники рабски преклонялись перед всеми видами “иностранщины” и по своей ненависти к реалистическому освоению мира тесно примыкали к западным модернистским течениям в литературе, театре и музыке» . По словам того же автора, «Лансере никогда не был ни типичным, ни последовательным мирискусником. Наоборот, исключительная требовательность художника к самому себе побуждала его с каждым годом все критичнее и критичнее относиться к условной стилистике «Мира искусства» и идеалистическому мироощущению этой вымирающей группы, являвшихся выразителями и проповедниками лишенной высокого идейного и общественного значения, а потому далекой и чуждой народу культуры» .

Между тем А.Н.Бенуа всегда подчеркивал сплоченность и полное единомыслие людей, стоявших у истоков «Мира искусства». В конце своего жизненного пути в письме к художнику и искусствоведу Игорю Эммануиловичу Грабарю (1871—1960) от 8 ноября 1946 года, в котором он решил «высказать все свое горе по поводу кончины нашего милого Жени Лансере», Бенуа вспоминал о давно прошедших днях: «А какая была “стая”! Сколько нас было! И как все сплочены, и как каждый нужен всем, и все преданы одному делу — защите и распространению подлинного искусства или того, что мы с полным убеждением считали за таковое». И с горечью отмечал: «Ну вот, а теперь за “подлинное искусство” считается нечто совсем иное, и с этим мы уже ничего поделать не можем» . Евгения Лансере он до последних дней считал единомышленником.

В журнале «Мир искусства» Е.Е.Лансере сотрудничал с самого первого номера, в котором была помещена его превосходная литография «Казанский собор» и другие работы, посвященные Санкт-Петербургу. Публикуя станковую графику, художник одновременно украшал журнал удивительно декоративным орнаментальным убранством. «Его заставки и концовки, — писал известный искусствовед и книговед Алексей Алексеевич Сидоров (1891—1978), — всегда очень умно или начинают, или заканчивают страницы печатного текста» . Орнаментация — трудное искусство, всегда балансирующее между пустым украшательством и подлинным мастерством. Виньетки Лансере в № 15 и 16 «Мира искусства» А.А.Сидоров назвал «бесхитростными», обозначая тем самым их волнующую простоту и отсутствие всего наносного. Делал Лансере и обложки для «Мира искусства». В номерах за 1902 год публиковались литографии художника, а в № 9 за 1903 год был помещен его цельно-страничный шмуцтитул «Гибель богов», в котором можно усмотреть мотивы весьма далекого от мирискусников творчества Уильяма Блейка. Влияние же Бердслея, которое легко просматривается в графике Льва Бакста и Константина Сомова, в работах Лансере минимально. Еще один фронтиспис Е.Е.Лансере открывал раздел «Средневековая поэзия в миниатюрах».

Среди других работ Евгения Евгеньевича для «Мира искусства» нужно назвать и опубликованные в самом последнем его номере (двенадцатом) три рисунка к циклу стихотворений Константина Дмитриевича Бальмонта (1867—1942) и сопровождающие эту публикацию необычайно декоративные заставки и концовки. К проходным работам, без которых не обходится творчество ни одного художника, можно отнести обложки для журнала «Детский отдых» и иллюстрации к повести А.Осипова «Варяг», изданной в Петербурге в 1902 году.

Евгений Евгеньевич всегда был легок на подъем: в 1902 году он снова отправился в далекую поездку, но на этот раз не на Запад, а на Восток. Лансере посещал сибирские города, ездил в Маньчжурию и Японию. Из этой поездки Лансере привез массу рисунков, которые, впрочем, большого общественного резонанса не имели. В следующем году художник побывал на Псковщине (древние памятники этой земли восхищали Лансере, хотя сколько-нибудь заметного влияния на его творчество не оказывали, а затем путешествовал по Курской и Киевской губерниям, писал пейзажи.

В годы Первой русской революции Е.Е.Лансере, как и его друзья по «Миру искусства», активно участвовал в оформлении оппозиционных журналов. Его, человека чистого духом и до болезненности чувствительного, возмутила кровь, пролитая на улицах Санкт-Петербурга 9 января 1905 года. Много позднее, вспоминая об этих днях, Лансере писал: «Общее возмущение режимом, смутные надежды на более справедливое устройство жизни захватили и нас, небольшой кружок художников... Всякая оппозиция правительству находила в нас сочувствие» . В № 2 журнала «Жупел» был помещен рисунок Лансере «Москва. Бой», где была изображена наша древняя столица с колокольни Страстного монастыря, с которой каратели расстреливали мятежные толпы.

После того как «Жупел» был запрещен, а его основатели попали в тюрьму, Евгений Евгеньевич не побоялся объявить себя издателем нового журнала «Адская почта», в первом же номере которого был помещен его остро сатирический, направленный против печально известной «черной сотни» рисунок «Радость на земле основных законов ради», а в следующем — рисунки «Рады стараться, Ваше Превосходительство» и «Тризна». На последнем рисунке представлены городовые, празднующие победу. Изобразительное решение с резким контрастом белых и черных пятен здесь как бы вступало в противоречие с обычным для мирискусников культом линии.

Окончание в следующем номере

Лансере Евгений Евгеньевич (1875- 1946), график и живописец.

Родился 24 августа 1875 г. в Моршанске (ныне в Тамбовской области) известного скульптора Евгения Александровича Лансере. Дед и дяди со стороны матери - архитекторы и художники Бенуа.

Профессиональное Лансере получил в Школе общества поощрения художеств в Петербурге (1892-1895 гг.), а затем в академиях Колассори и Жюлиана в Париже (1895-1898 гг.).

В творческом наследии Лансере - сотни зарисовок, около 50 альбомов рисунков и этюдов. Он создавал пейзажи, прежде всего городские, исторические полотна. Наиболее значительный вклад художник внёс в книжную иллюстрацию и монументальную живопись. Он оформлял журналы «Мир искусства», «Художественные сокровища России», «Детский отдых», сатирические журналы «Жупел», «Адская почта».

С 1899 г. активно участвовал художественной группы и редакции журнала «Мир искусства». Крупнейшими достижениями Лансере стали циклы иллюстраций к повестям Л. Н. Толстого «Хаджи-Мурат» (1912-1941 гг.) и «Казаки» (1917-1936 гг.). Представляют интерес рисунки, сделанные художником в 1914-1915 гг. на Кавказском фронте, а также альбомы, явившиеся результатом многочисленных поездок по Кавказу и Закавказью, в Турцию, Париж.

С 1917 по 1934 г. Евгений Евгеньевич с семьёй жил на Кавказе. С 1922 по 1932 г. преподавал в Грузинской академии художеств в Тбилиси. Затем продолжил преподавательскую деятельность в Московском архитектурном институте и Всесоюзной академии художеств в Ленинграде (1934-1938 гг.).

Значительны театральные работы художника. Он выполнял декорации и эскизы костюмов и грима к оперным, балетным и драматическим постановкам многих театров страны (опера К. Сен-Санса «Самсон и Далила», 1925 г.; трагедии У. Шекспира «Макбет» и «Король Лир», 1928 г.; комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума», 1937 г.; опера С. С. Прокофьева «Обручение в монастыре», 1941 г., и др.). В области монументальной живописи Лансере работал ещё интенсивнее (роспись, панно, лепнина). Наиболее крупные работы связаны с Москвой: росписи залов Казанского вокзала (с 1916 по 1946 г.) и гостиницы «Москва» (1937 г.), участие в разработке эскизов росписи Дворца Советов (1939 г.), эскизы плафонов Большого театра (1937-1939 гг.), майоликовые панно для станции метро «Комсомольская» (1933- 1934 гг.) и многое другое.