Эмпиризм, его сущность и основные представители (Ф. Бэкон, Д

Наука находится в центре внимания главных философских направлений XVII – XVIII вв. и служит фундаментом, на котором в XIX в. строится философия науки. Основные области философии этого времени – онтология и гносеология. Онтология (от греч. онтос – сущее и логос – слово, понятие, учение) – «учение о бытии как таковом , об истинно существующем, раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего» [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 458]. Гносеология (или эпистемология) – в переводе с греческого - теория познания – раздел философии, в котором изучаются проблемы познания бытия , того, что существует, проблемы природы познания и его возможностей, отношения знания к реальности. Эти две области философии часто объединяют в понятие метафизики, которое будет нам часто встречаться. Метафизика (греч. букв. – после физики) – наука о сверхчувственных принципах и началах бытия. Это понятие появляется в связи с систематизацией произведений Аристотеля. «Аристотель построил классификацию наук, в которой первое по значению и ценности место занимает наука о бытии как таковом и о первых началах и причинах всего сущего, названная им «первой философией»… В отличие от «второй философии» или физики, «первая философия» (названная впоследствии метафизикой) рассматривает бытие независимо от конкретного соединения материи и формы… Метафизика, по Аристотелю, является самой ценной из наук, существуя не как средство, а как цель человеческой жизни и источник наслаждения. Античная метафизика явилась образцом метафизики вообще… Метафизика нового времени… сделала объектом своего исследования природу… Формально оставаясь «царицей наук», метафизика испытала влияние естествознания, достигшего в этот период выдающихся успехов… и в определенной мере слилась с ним. Основная черта метафизики нового времени – сосредоточенность на вопросах гносеологии (т.е. теории познания – А.Л.), превращение ее в метафизику познания (в античности и средние века она была метафизикой бытия) [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 362].

В философии нового времени в гносеологии выделяются два противостоящих друг другу основных направления – рационализм и эмпиризм, в онтологии – органицизм и механицизм. В мировоззрении ученых-естественников XVII-XX вв. преобладают эмпиризм и механицизм. Хотя в начале и конце XX в. имеет место возрастание интереса к рационализму и органицизму.

Рационалисты (Р. Декарт, Г. Лейбниц, Б. Спиноза) полагают, что исходным пунктом для построения научного знания являются идеи разума . Эмпири(ци)сты (Ф. Бэкон, Дж. Локк, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри, Д. Юм) считают, что исходным пунктом для построения научного знания является опыт .

Органицисты (Г. Лейбниц, Б. Спиноза) рассматривают природу в целом и ее элементы как живые организмы, в которых целое определяет свойства ее частей. Это холистская позиция (от слова whole – целое). Механицисты (Р.Декарт и др.) считают, что природа состоит из машин-механизмов разной сложности. Образцом машин-механизмов являются механические часы. При этом, в соответствие с атомистической картиной мира, эти машины-механизмы состоят из отдельных деталей-элементов, сочетание которых определяет свойства целого. Это позиция элементаризма .

Оппозицию рационализм – эмпиризм проще всего понять из сравнения позиций Р. Декарта, Г. Лейбница, Б. Спинозы, с одной стороны, и Ф. Бэкона, Дж. Локка, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри – с другой. С этого мы и начнем.

Рационалист Р. Декарт (1596-1650) в основу правильного мышления (познания) кладет "принцип очевидности" (или "достоверности"), состоящий в том, что знание, претендующее на достоверность, должно быть очевидным, т.е. достоверным непосредственно, ясным и отчетливым: “Никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью… включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению” [Избр. произв., с. 272] – так звучит основополагающий рационалистический принцип Декарта. Начинать с простого и очевидного – первое правило декартовского метода. Далее из него путем дедукции получают многочисленные следствия, составлявшие теоретические научные утверждения (второе правило), действуя при этом так, чтобы не было упущено ни единого звена (третье правило) .

Другое основополагающее положение Декарта состоит в учении о двух субстанциях – мыслящей духовной и протяженной материальной. Понятие субстанции считается у рассматриваемых здесь рационалистов одним из основополагающих. Декарт определяет субстанцию как то, что может существовать само по себе, не нуждаясь ни в чем другом, кроме сотворившего ее Бога.

В духовной субстанции наряду со средствами для реализации дедукции (второго правила) содержатся и «врожденные идеи », обеспечивающие выполнение первого правила. “Нематериальная субстанция (т.е. мыслящая духовная – А.Л.) имеет в себе, согласно Декарту, идеи о некоторых вещах. Эти идеи присущи ей изначально, а не приобретены в опыте, а потому их стали называть врожденными, хотя сам Декарт чаще говорит, что они вложены в нас Творцом. Прежде всего к ним относится идея Бога как существа всесовершенного, затем идеи чисел и фигур, а также некоторые общие понятия, как, например, известная аксиома: “если к равным величинам прибавить равные, то получаемые при этом итоги будут равны между собой”, или положение: “из ничего ничего не происходит”. Это – вечные истины “пребывающие в нашей душе и называемые общим понятием или аксиомой…” [Гайденко., с. 122]. К таким идеям, которые Декарт считает “врожденными”, разум приводит “интеллектуальная интуиция ”.

Материальная субстанция служит у Декарта основой его механистического истолкования природы – важного его вклада в формирование физики Нового времени. У Декарта «духовное начало полностью выносится за пределы природы, которая этим превращается в систему машин, объект для человеческого рассудка» [Гайденко, с. 121 , 134]. Человеческое тело, по Декарту, есть “машина, которая, будучи создана руками Бога, несравненно лучше устроена и имеет в себе движения более изумительные, чем любая из машин, изобретенных людьми”. Все изменения в природе Декарт сводит к перемещению частей материальной субстанции (основные ее характеристики – протяженность, фигура и движение): “Я… пользуюсь этим словом (природой) для обозначения самой материи… Все свойства, отчетливо различимые в материи, сводятся единственно к тому, что она дробима и подвижна в своих частях и, стало быть, способна к различным расположениям, которые… могут вытекать из движения ее частей… Все различие встречающихся в материи форм зависит от местного движения (т.е. движения-перемещения – А.Л.)” [Избр. произв., с. 197, 476]. У Декарта “материя утратила свой прежний статус – чего-то неопределенного… и получила новое определение: она стала началом плотным, неизменным, устойчивым …, т.е. утратило то начало формы и жизни, каким оно обладало у Аристотеля… В античности материя мыслилась как возможность , которая сама по себе , без определяющей ее формы, есть ничто ”. У Декарта "материя сама по себе уже одна , а это значит, что она не есть просто возможность а есть действительность , которая даже носит название субстанции , т.е. того, что может существовать само по себе". “При этом… все, что в материи (т.е. природе) является неизменным, происходит от Бога, ибо Он – начало постоянства, а все изменяющееся – от самой материи” [Гайденко, с. 126, 128].

Отождествление материи и пространства приводит к слиянию физики и геометрии. В результате наука о природе представляется Декарту как дедуктивная система подобная евклидовой геометрии.

Наряду с переосмыслением понятия материи у Декарта происходит и переосмысление сущности математики. Платон, продолжая пифагорейскую традицию, считает математику содержательной наукой, числа и фигуры для него имеют онтологический смысл, это божественные первоэлементы мироздания. Эта традиция продолжалась и в средние века. Декарт, в отличие от этого, “убежден, что математика есть наука формальная, что ее правила и понятия – это создания интеллекта, не имеющие вне его никакой реальности, и поэтому математику совершенно все равно, что “считать”: числа, звезды, звуки и т.д…. Математика в руках Декарта становится формально-рациональным методом, с помощью которого можно “считать” любую реальность, устанавливая в ней меру и порядок с помощью нашего интеллекта… Эта новая математика… есть инструмент … Это требовало, во-первых, пересмотра оснований античной математики…, а во-вторых, пересмотра старой физики… В математику вводится принцип движения (с помощью понятия функции – А.Л.), а из природы… изгоняется начало жизни и души, без котрых не мыслили природу ни платоники, ни перипатетики (последователи Аристотеля – А.Л.). Оба этих процесса … составляют содержание “универсальной науки” Декарта… Созданную им математику Декарт называет универсальной именно потому, что она абстрагируется от всех тех содержательных определений, которые лежали в основе античной и во многом еще и средневековой математики” [Гайденко, с. 141-142, 144]. Т.о. у Декарта происходит десакрализация античной математики , превращение ее в интеллектуальный инструмент.

Другим видным представителем рационализма был Г. Лейбниц (1646-1716) , позиция которого во многих отношениях была альтернативна позиции Декарта. Как и Декарт, он сделал существенный вклад в физику и был великим математиком . Если Декарт в физике ввел понятие количества движения («мертвой силы»), а в математике был создателем аналитической геометрии, то Лейбниц в физике ввел понятие кинетической энергии (удвоенную величину которой он называл «живой силой»), а в математике был создателем дифференциального и интегрального исчисления. Но все-таки основой его концепции была не математика, а логика . Математика для него «есть особый случай применения логики…, аксиомы математики не первичны, а имеют свои основания в исходных логических аксиомах» [Гайденко, с. 261].

Логика лежала и в основании его метафизики, которую он ставил выше математики: «Существует три степени понятий, или идей: обыденные, математические и метафизические понятия» [Лейбниц, т.2, с. 211]. Т.о. метафизика содержит наиболее глубокие истины «Хотя все частные явления могут быть объяснены математически и механически тем, кто их понимает, - говорит Лейбниц, - тем не менее общие начала телесной природы и самой механики носят скорее метафизический, чем геометрический характер» [Лейбниц, т.1, с. 144]. Само основополагающее понятие субстанции выводится Лейбницем «из логических категорий субъекта и предиката . Некоторые слова могут быть либо субъектами, либо предикатами, например, я могу сказать „небо - голубое" „голубое - это цвет". Другие слова, из которых имена собственные дают наиболее очевидные примеры, никогда не бывают предикатами, а только субъектами или одним из терминов отношения. Такие слова призваны обозначать субстанции» [Рассел, с. 549]. Из этого же логического определения следует, что таких индивидуальных субстанций, которые Лейбниц назвал монадами , должно быть много.

При этом «всякая «индивидуальная субстанция», по Лейбницу, должна выражаться настолько «полным понятием», чтобы из него можно было «вывести все предикаты того субъекта, которому оно придается» [Лейбниц, т.1, с. 132]. Такое понятие «выражает, хотя и смутно, все, что происходит в универсуме, прошедшее, настоящее и будущее» [Лейбниц, т.1, с. 133]. „Принимая во внимание понятие, которое я имею о каждом ис­тинном суждении, я выяснил, что каждый предикат, необходимый или случайный, относящийся к прошлому, настоящему или будущему, содержится в понятии субъекта, и я больше ничего не спрашиваю»… «индивидуальное понятие каждого лица заключает раз и навсегда все, что с ним случится» [Рассел, с. 549-550]. В этом суть аналитичности истин Лейбница и детерминистичности (логического характера) его системы.

Логика лежит в основании еще одного важного для Лейбница различения: «истины разума» и «истины факта». Более важными для Лейбница, конечно, являются «истины разума » или «истины вечные» - это «интуитивно-дедуктивные истины полностью независимые от многообразных изменений, постоянно констатируемых в опыте» [Соколов, с. 378 - 379]. Они позволяют мыслить возможное и непротиворечивое. Это аналитические истины . «Те понятия, которые… могут быть сведены к тождественным утверждениям, или, иначе говоря, которые полностью аналитичны, Лейбниц считает созданными самим умом - ближе всего к таким понятиям… стоит, по Лейбницу, понятие числа» . «Высшим законом логики и, соответственно, высшим принципом истинного знания Лейбниц считает закон тождества» [Гайденко, с. 264 – 265, 268-269].

«Истины факта » - это истины, слагающиеся в опыте. Их много. «В противоположность разумным, или вечным, истинам как истинам необходимым, … они всегда более или менее случайны. Тем не менее научное осмысление опыта возможно. Оно основывается на законе достаточного основания … Согласно этому закону, все существующее и происходящее имеет место по какой-то причине, на каком-то основании… Закон достаточного основания, без которого нет опытно-экспериментального естествознания, стал у Лейбница логической основой принципа причинности , каузальности» [Соколов, с. 378-9].

К истинам факта, Лейбниц относит и исходный пункт Декарта «мыслю, следовательно, существую» Он не считал такую истину принципиально отличной от других истин факта. «Лейбниц отвергает выдвинутый Декартом в качестве основы научного знания принцип непосредственной достоверности… Не столько субъективная очевидность, сколько логическое доказательство гарантирует объективную истинность наших суждений» [Гайденко, с. 259-260].

Еще одной важной чертой концепции Лейбница, нетипичной для XVII-XVIII вв., но вызвавшей живой интерес в XX в., является антимеханицизм. «Декарт хочет вывести живое из неживого, объяснить организм, исходя из законов механики, напротив, Лейбниц – если говорить о его метафизике – стремится объяснить даже неживое, исходя из живого» [Гайденко, с. 292]. Этот антимеханицизм был связан с интересом Лейбница к биологии. Он был современником серии открытий в ней, связанных с использованием микроскопа: открытием клетки и сперматозоидов, а также того, что живое (мухи и т.п.) возникает не из грязи, а из живых клеток. Причем возникшая тогда концепция преформизма, утверждавшая, что в первичной клетке в уменьшенном масштабе содержится вся структура (форма) будущего организма, была близка Лебницу и была созвучна его взгляду на то, что в правильном определении субъекта содержатся все его предикаты. Поэтому Лейбниц наделяет монады-субстанции качествами активности, присущими животным и человеку. «Монаде присущ динамизм… ибо «субстанция есть существо, способное к действию» [Лейбниц, т.1, с. 404]. «Лейбниц хочет не только вернуть природе жизнь и творческое начало. Он пытается показать, что самостоятельной жизнью обладает не только растение или животное, но и минерал и металл» [Гайденко, с. 281]. Животное Лейбниц называет «естественной машиной» (отличительной чертой которой является то, что в каждой своей мельчайшей части она остается «естественной машиной»), творцом которой является не человек, а Бог. Другой особенностью живого является то, что «души действуют согласно законам конечных причин, посредством стремлений, целей и средств. Тела действуют по законам причин действующих (производящих), или движений» [Лейбниц, т.1, с. 427] . Для решения проблемы соотношения между душой и телом Лейбниц вводит «принцип предустановленной гармонии», согласно которому, хотя каждая из неповторимых монад, не имея «окон», «развивает присущую только ей познавательную деятельность. Вместе с тем существует величайшая согласованность в результатах этой деятельности всех бесчисленных монад… Бог раз и навсегда согласовал физическое с духовным (подчинив первое второму)» [Соколов, с. 391 - 392] (т.е. монады относятся друг к другу, подобно синхронно идущим независимо друг от друга часам).

Теми же качествами логицизма и органицизма характеризуется и концепция другого крупного представителя рационализма XVII в. – старшего современника Лейбница Б. Спинозы (1632-77). В отличие от плюралиста Лейбница с его бесконечным множеством монад-субстанций, Спиноза был монистом – у него была одна субстанция – бог, совпадающий с природой (позиция пантеизма), а декартовские мышление и протяжение выступали как два доступных человеку атрибута бога-субстанции (субстанцию он определял как то, что содержит свою причину внутри себя – causa sui). Этот монизм сочетался у него с «органистическо-целостным истолкованием природы в обобщенной форме выраженной знаменитой формулой» [Соколов, с. 343] «вся природа составляет один индивидуум, части которого, т.е. все тела, изменяются бесконечно многими способами без всякого изменения индивидуума в его целом» [Спиноза, т. 1, с. 419] (воплощенном в боге-субстанции-природе). Т.е. внутри целого что-то меняется, но целое остается самим собой (аналогично тому как внутри организма (даже спящего) происходят различные физиологические процессы).

Образцом логики для Спинозы служил аксиоматический метод, как он представлен в геометрии Евклида (аксиомы, теоремы, следствия и т.п.), и по этому образцу он построил свой центральный труд – «Этику». Место лейбницевской предустановленной гармонии у него занимает положение, что «порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей» [Спиноза, т. 1, с. 417] – вариант тезиса о тождестве мышления и бытия.

Рационалистическая методология Спинозы состоит в постоянном различении двух разновидностей идей: «идеи, возникающие в представлении, или воображении , которые всегда связаны с деятельностью органов чувств, и идеи, выражающие суть человеческого понимания , независимо от них. Чувственные идеи всегда смутны, идеи же человеческой души , или ума , всегда ясны. Без них невозможно никакое достоверное знание, образец которого дает математика» [Соколов, с. 333].

Третьим родом познания у него была интуиция , которая “будучи совершенно нечувственной,… неразрывно связана… с рассуждающим умом» [Соколов, с. 337]. Интуиция у Спинозы, как и у Декарта, поставляет общие понятия, которые даны уму непосредственно, интуитивно и в отличие от искусственных абстракций, выводимых из опыта («универсалий») «выражают подлинные свойства вещей». «Определения понятий интуиции, т.е. общих понятий, являются, по Спинозе, аналитическими суждениями , в которых предикат раскрывает признаки субъекта. Поскольку истинность в таких суждениях вытекает из содержания субъекта и предиката, она совершенно не зависит от эмпирического обобщения, характерного для универсалий. Выявление общих понятий, выражающихся аналитическими суждениями, понятий, выражающих сущности вещей, спасает нас от всякого субъективизма (т.е. Спиноза и Лейбниц довольно близки в способе ухода от декартовского толкования интуиции как во многом субъективной очевидности – А.Л.)… Более того, такие понятия и суждения доставляют имманентный (внутренне присущий – А.Л.) критерий истинности » [Соколов, с. 338], ибо, говорит он, «как свет обнаруживает и самого себя и окружающую тьму, так и истина есть и мерило самой себя и лжи» [Спиноза, т. 1, с. 440].

Если Р. Декарт является основоположником рационализма Нового времени, который видит основания науки в разуме и образцом науки, как правило, считает математику, то Ф. Бэкон (1561 – 1626) и Дж. Локк (1632 – 1704) являются основателями эмпиризма , противостоящего рационализму.

Бэкон, как и античные философы, и Декарт, признает, что “чувства неизбежно обманывают”, но если рационалисты в качестве преодоления этого обмана предлагают обратиться непосредственно к “свету разума”, то Бэкон для этой цели предлагает использовать опыт, опираясь на то, что “тонкость опытов намного превосходит тонкость самих чувств”. “Хотя чувства довольно часто обманывают и вводят в заблуждение, - говорит Бэкон, - однако в союзе с активной деятельностью человека они могут давать нам вполне достаточные знания; и это достигается… благодаря экспериментам, способным объекты, недоступные нашим органам чувств, сводить к чувственно воспринимаемым объектам…” [Бэкон, т.1, с. 76, 299]. В этой опоре познания на опыт и состоит суть эмпиризма.

В своем “Органоне” Бэкон провозгласил, что новая наука должна исходить из опыта, а не умозрений, но этот “светоносный” опыт далее должен быть соответствующим образом обработан с целью получения общих идей (“аксиом”), из которых можно вывести много следствий, включая новые “плодоносные” опыты, т.е. такие, которые могут быть с пользой применены людьми в обыденной жизни: “Ибо хотя мы более всего устремляемся к практике к действенной части наук, - говорит Бэкон, - однако мы выжидаем время жатвы… Ведь мы хорошо знаем, что правильно найденные аксиомы влекут за собой целые вереницы практических приложений и показывают их не по одиночке, а целой массой” [Бэкон, Т. 1, с. 79]. Центральную идею бэконовского эмпиризма очень хорошо передает бэконовская метафора пчелы: “Те, кто занимались науками были или эмпириками, или догматиками. Эмпирики, подобно муравью, только собирают и довольствуются собранным. Рационалисты подобно паукам, производят ткань из самих себя. Пчела же избирает средний способ : она извлекает материал из садовых и полевых цветов, но располагает и изменяет их по своему умению. Не отличается от этого и подлинное дело философии” [Бэкон, т. 2, с. 58], которое состоит в «искусстве указания». “Это искусство указания… может либо вести от экспериментов к экспериментам, либо от экспериментов к аксиомам, которые в свою очередь сами указывают путь к новым экспериментам. Первую часть мы будем называть научным опытом…, вторую – истолкованием природы, или Новым Органоном…” [Бэкон, т.1, с. 299]. Суть последней составлял метод истолкования или наведения, т.е. индукции или, как он стал называться позже, “эмпирической индукции”.

Логический метод индукции как восхождение от единичного к общему был введен еще Аристотелем в его “Органоне”. Однако до Ф.Бэкона индукцию, во-первых, понимали как полную индукцию, когда возможно обозреть все без исключения случаи. Во-вторых, была известна неполная индукция как вывод на основании наблюдения лишь тех фактов, которые подтверждали доказываемое утверждение. Этой “индукции через перечисление” Бэкон противопоставил “истинную индукцию”. В последней, наряду с учетом явлений подтверждающих доказываемое положение (сводимых в “Таблицу присутствия”), производился учет случаев противоречащих доказываемому положению (сводимых в “Таблицу отсутствия”), которые рассматривались как основной элемент метода. Такое установление фактов предполагает активное вмешательство в процесс наблюдения, устранение одних и создание других условий – путь, ведущий к эксперименту. Бэкон указывал на “рассечение и анатомирование мира” как способа продвижения к “светоносным опытам”.

Сбор всех случаев в три типа таблиц – “присутствия”, “отсутствия” и “сравнения” - подготовительная стадия собственно индуктивного вывода. В итоге же ученый должен получить положительный вывод, устанавливающий наличие общего свойства во всех случаях, указанных в таблицах. Этот итоговый творческий акт никак не формализован (и зависит от искусства ученого). Так на примере тепла Бэкон в первую таблицу собирал факты от “солнечных лучей, особенно летом и в полдень” (1), до “сильного и острого холода, приносящего ощущение жжения” (27). Во второй таблице он, например, приводит “к первому положительному примеру – первый отрицательный, или подчиненный пример: лучи луны, звезд и комет не оказываются теплыми для осязания”. Третью таблицу он начинает с “твердых и осязаемых тел”, которые не являются “теплыми по своей природе” и кончает раскаленными телами “гораздо более горячими, чем некоторые виды пламени”. «Задачу и цель этих таблиц, - говорит он, - мы называем представлением примеров разуму . А после представления должна прийти в действие и самая индукция», основу которой составляет исключение, т.е. отбрасывание «простых природ», примерами которых для него служат «свет и блеск», «расширяющее и сжимающее движение» и др. Однако индукция «не завешена до тех пор, пока не утверждается в положительном». Пример последнего для «формы» или «природы» тепла у Бэкона звучит так: «На всех примерах и из каждого из них видно, что природа, частным случаем которой является тепло, есть движение . Это более всего обнаруживается в пламени , которое всегда движется и в кипящих жидкостях , которые также всегда движутся… Это обнаруживается также и в том, что всякое тело разрушается или… заметно изменяется всяким огнем или сильным и бурным теплом…». И, наконец, итог (предварительный): «На основании этого первого сбора плодов форма, или истинное определение тепла (того, которе относится ко Вселенной (т.е. объективно – А.Л.), а не только к чувству), состоит в следующем…: тепло есть движение распространения, затрудненное и происходящее в малых частях. Но это распространение особого вида: распространяясь вокруг себя, оно, однако, отклоняется несколько вверх…» [Бэкон, т. 2, с. 92-122].

Конечно, сводить систему Бэкона к методу эмпирической индукции – это очень зауженный взгляд. Впрочем, “заужен” и канон историко-философской трактовки бэконовской мысли сформированный Вольтером, Гегелем, Миллем и рядом других философов XVIII – XIX вв. [Сапр, с. 11-13]. Предложенный Бэконом Метод является лишь элементом его широкого замысла, который состоял в построении научной организации нового типа и этот замысел “повлиял на инициаторов четырех наиболее важных Академий XVII-XVIII веков: Лондонской, Парижской, Берлинской и Санкт-Петербургской и стоял у истоков главнейших организационных научно-образовательных программ” - пишет современный исследователь творчества Ф.Бэкона Д.Л.Сапрыкин [Сапр, с. 20]. Однако нас здесь интересуют, в основном, лишь его программа эмпиризма и индуктивизма . Что касается разрабатывавшегося им метода эмпирической индукции , бывшего одним из центральных элементов его методологии, то к нему всерьез вернулись только в позитивизме XIX –XX вв., где он стал основой индуктивизма. «Для научной и философской атмосферы Европы XVII в. наибольшую роль сыграла общая – критическая, эмпирическая и практическая – тенденция бэконовской методологии» [Соколов, с. 227]. Причем после его смерти сначала развитие рационалистической методологии привело к существенному «забвению его методологических принципов ». Затем, с развитием философии Просвещения, снова приобрел популярность опытно-эмпирический пафос Бэкона [Соколов, с. 227]. Д.Юм считал его «отцом опытной физики» [Юм, т. 1, с. 660]. Наука, согласно Ф.Бэкону, опирается на опыт – тезис, легший в основу эмпиризма, доминирующего и в современной философии науки.

Ф.Бэкон является отцом эмпирического направления в теории познания (гносеологии) Нового времени, но в целом - по стилю аргументации и изложения - Бэкон принадлежит еще эпохе Возрождения. Центральной фигурой эмпиризма, принадлежащей философии Нового времени, является Джон Локк (1632-1704).

Локковская теория познания, продолжая традицию английского эмпиризма Ф. Бэкона, противостоит Декарту. Локк считал, что не существует врождённых идей и принципов и что «все без исключения общие принципы только кажутся нам таковыми, в действительности же за ними скрывается опыт, более или менее бессознательно накапливаемый». Отсутствие «врождённых идей» он обосновывал тем, что нельзя считать врожденными даже всеобщие принципы знания, включая логические законы тождества и противоречия, ибо их нельзя «найти у детей, идиотов, дикарей и людей необразованных» /т.1, с. 97, 113/

Согласно Локку человеческая душа в самом начале своей жизни представляет собой «белую бумагу без всяких знаков и идей» [Локк, т.1, с.128]. Этот «белый лист» заполняется простыми идеями, получаемыми из опыта: «На опыте основывается все наше знание, от него в конце концов оно происходит…, - утверждает Локк. - Наше наблюдение, направленное или на внешние ощущаемые нами предметы, или на внутренние действия нашего ума, которые мы сами воспринимаем и о которых мы сами размышляем, доставляет нашему разуму весь материал мышления . Вот два источика знания, откуда происходят все идеи, которые мы имеем… Называя первый источник ощущением , я называю второй рефлексией» – говорит Локк [Локк, с.154].

Учение Локка часто называют сенсуализмом. Но «фундаментальный гносеологический термин «сенсуализм» применим главным образом – если не исключительно – к (той) важнейшей разновидности опыта», которую Локк назвал внешним опытом и которому у Локка «всегда принадлежит хронологическое первенство». Поскольку он «подчеркнул значение и внутреннего опыта, находящегося в сложном взаимодействии с опытом внешним, его позицию более правильно определять как эмпирическую» [Соколов, с. 410, 411].

Познание Локк делит на интуитивное (самоочевидных истин), демонстратив­ное (получаемое посредством дедукции, типа положений математики) и сенситивное (существования единичных вещей). Опыт является источником «простых идей», в том числе качеств тел, которые он делит на «первичные» (те, источником которых он считает сами тела) - протяжён­ность, фигура, плотность, движение и «вторичные» (те, в которые подмешаны свойства органов чувств) - цвет, звук, запах, вкус.

«Ум, будучи совершенно пассивным при восприятии всех своих простых идей, производит некоторые собственные действия, при помощи которых из его простых идей как материала и основания для остального строятся другие. К сложным идеям – продуктам ума – он относит «идеи, которые мы обозначаем словами «обязанность», «опьянение», «ложь»…, идею лицемерия,… идею святотатства». Действия, в которых ум проявляет свои способности в отношении своих простых идей…: 1) соединение нескольких простых идей в одну сложную… (например, «убийство старого (молодого или какого-нибудь другого) человека» - А.Л.); 2) сведение двух идей… и сопоставление их друг с другом так, чтобы обозревать их сразу, но не соединять в одну; так ум приобретает все свои идеи отношений ; 3) обособление идей от всех других идей, сопутствующих им в их реальной действительности; это действие называется абстрагированием , и при его помощи образованы все общие идеи в уме». «Опыт показывает нам, - говорит Локк, - что ум в отношении своих простых идей совершенно пассивен и получает их все от существования и воздействия вещей…, сам не будучи в состоянии образовать ни одной идеи. Но…, запасшись однажды простыми идеями (получаемые от ощущения или рефлексии – А.Л.), он может складывать их в различные соединения и создавать таким образом множество разных сложных идей , не исследуя, существуют ли они в таком сочетании в природе» /т.1, с. 338-9/. Примером не существующей в природе сложной идеи является идея кентавра. Примером смутной сложной идеи для него является столь важное для рационалистов понятие субстанции: «Наша идея, которой мы даем общее имя «субстанция», есть лишь предполагаемый, но неизвестный носитель, тех качеств, которые мы считаем существующими… Говоря о каком-нибудь виде субстанций, мы говорим, что она есть нечто , имеющее такие-то или такие-то качества, как тело есть нечто , имеющее протяжение, форму и способное к движению; дух есть нечто способное мыслить… Наша идея, или понятие, материи есть не что иное, как понятие о чем-то таком, в чем существуют те многочисленные чувственные качества, которые воздействуют на наши чувства… Наше понятие о субстанции духа будет таким же ясным, как и понятие тела , если мы предположим субстанцию, в которой существуют мышление, знание, сомнение , сила движения и т.д.; одну субстанцию (не зная, что это такое) мы предполагаем субстратом (т.е. носителем – А.Л.) простых идей, получаемых нами извне, другую (в такой же степени не зная, что это такое) субстратом тех действий, которые мы испытываем внутри себя… Какова бы ни была скрытая и отвлеченная природа субстанции вообще, все наши идеи отдельных, различных видов субстанций только сочетания простых идей … идея какой угодно субстанции – золота ли, лошади, железа, человека… - есть лишь идея тех чувственных качеств, которые он полагает неотъемлемыми от субстанции, добавляя предположение субстрата, как бы поддерживающего эти качества, или простые идеи, которые, по его наблюдениям, существуют объединенными друг с другом» [Локк, т.1, с. 347-349].

Т.о., Локк приравнивает субстанции «материи», «духа» и такие «эмпирические» субстанции как «лошадь», «камень» и утверждает невозможность сделать достоверный вывод об их существовании или не существовании. Его продолжатели – Дж. Беркли и французские материалисты эпохи Просвещения занимают более четкую и однозначную позицию по отношению к существованию материи и духа.

Суть идеалистического варианта сенсуализма Дж. Беркли (1685-1753) состоит в отождествлении свойств вещей с ощущениями этих свойств, которые объявляются принадлежностью духа: «Все согласятся с тем, что ни наши мысли, ни страсти, ни идеи, образуемые воображением, не существуют вне нашей души, - говорит Беркли. - И вот для меня не менее очевидно, что различные ощущения или идеи, запечатлённые в чувственности, как бы смешаны или соединены они ни были между собою (то есть какие бы предметы они ни образовывали), не могут иначе существовать, как в духе, который их воспринимает». «Рядом с этим бесконечным разнообразием идей или предметов знания, - говорит он, - существует равным образом нечто познающее или воспринимающее их и производящее различные действия, как-то: хотения, воображения, воспоминания. Это познающее деятельное существо есть то, что я называю умом, духом, душою или мною самим . Этими словами я обозначаю не одну из своих идей, но вещь, совершенно отличную от них, в коей они существуют , или, что то же самое, коею они воспринимаются, так как существование идеи состоит в её воспринимаемости» [АМФ, с. 513]. «На самом деле объект и ощущение одно и то же…» - говорит Беркли [Беркли, с. 173].

При этом ощущения он трактует как внутренние переживания духа, а вещи – как комбинации ощущений, или идей. «Беркли признавал существование только духовного бытия, которое он делил на «идеи» и «души». «Идеи» - воспринимаемые нами субъективные качества – пассивны, непроизвольны; содержание наших ощущений и восприятий совершенно не зависят от нас. Напротив, «души» деятельны, активны, могут быть причиной. Все «идеи» существуют, по Беркли, только в душе (как мысли и страсти, так и различные ощущения). «Идеи» не могут быть копиями или подобиями внешних вещей: «идея» может быть сходна только с «идеей»» [ФЭС, с. 51]. Соответственно законами природы называются «те твердые правила и определенные методы, коими дух, от которого мы зависим, порождает или возбуждает в нас идеи ощущений» [Беркли, с. 184].

Беркли, что характерно для английской традиции, не желает отрываться от обыденного сознания и отрицать существование вещей, когда от них «отворачиваются». Поскольку для Беркли существовать – значит быть воспринимаемым духом [Беркли, с. 172], то непрерывность существования вещей, должна обеспечиваться непрерывностью их восприятия, что он и делает: «Когда говорится, что тела не существуют вне духа, - говорит Беркли, - то следует разуметь последний не как тот или другой единичный дух, но как всю совокупность духов (вообще говоря, включая Бога – А.Л.). Поэтому из вышеизложенных принципов не следует, чтобы тела ежемгновенно уничтожались и создавались вновь или вообще вовсе не существовали в промежутках времени между нашими восприятиями их» [Беркли, с. 192- 193]. Таким образом реально существует лишь дух [Беркли, с. 327-328], а первичные качества, претендовавшие на независимое объективное существование и связывавшиеся с существованием материи, столь же субъективны, как и вторичные, а материя является бесполезным понятием и для философии и для науки.

В противоположность Беркли, у французских материалистов Ж. Ламетри (1709-51) и Д. Дидро (1713-84) дается материалистическое толкование души, т.е. единственной субстанцией объявляется материя. «Душа – это лишенный содержания термин, - утверждает Ламетри, - за которым не кроется никакого определенного представления… Мы знаем в телах только материю… Мы должны сделать смелый вывод, что человек является машиной и что во Вселенной существует только одна субстанция, различным образом видоизменяющаяся» [АМФ, с. 615, 620, 617]. Этой субстанцией является материя (которую Ламетри наделяет «способностью чувствовать»). «Невозможно предположение чего-либо, что существует вне материальной Вселенной; никогда не следует делать подобных предположений, потому что из этого нельзя сделать никаких выводов… Я – физик и химик; я беру тела, такими, каковы они в природе, а не в моей голове» - вторит Ламетри Дидро [АМФ, с. 662, 664].

Эта материя определяется посредством внешнего опыта. «Хотя мы не имеем никакого представления о сущности материи, мы не можем отказать ей в признании свойств, открываемых нашими чувствами», - говорит Ламетри [АМФ, с. 619]. «Наши чувства – клавиши, по которым ударяет окружающая нас природа и которые часто сами по себе ударяют; вот, по моему мнению, все, что происходит в фортепиано, организованном подобно вам и мне» – говорит Дидро [АМФ, с. 655-656].

В плане собственно теории познания, Ламетри смотрел на познание как на процесс, «который должен начинаться с чувственного восприятия изучаемых реальностей, их дальнейшего опытно-экспериментального исследования и завершаться рациональным обобщением выявленных фактов, которое в свою очередь должно подвергаться эмпирической проверке» [Кузнецов, с. 251]. Близкой точки зрения придерживался и Дидро, считавший «тремя главными средствами исследования природы» наблюдение, размышление и эксперимент: «Наблюдение собирает факты; размышление их комбинирует; опыт проверяет результаты комбинаций» [Дидро, с. 98]. Т.е. первичным источником знаний являются чувства – центральный тезис сенсуализма, но разум принимает активное участие в процессе познания.

Французские просветители являются естественными предшественниками позитивизма. У них появляется уже то сочетание отрицательно-пренебрежительного отношения к метафизике с преклонением перед новой наукой - естествознанием, которое станет основой позитивизма. «Возьмем в руки посох опыта и оставим в покое историю всех бесплодных исканий философов» - говорит Даламбер, имея в виду то, что Ламетри называл «бесполезными трудами великих гениев: всех этих Декартов, Мальбраншей, Лейбницов и Вольфов… ». Только за учеными признает Ламетри право на суждение, Декарт же для него – «гений, прокладывающий пути, в которых сам заблудился» [АМФ, с. 611, 618, 620].

Позитивизм, который будет в центре нашего внимания несколько ниже, является естественным продолжением эмпирицистской традиции XVIII в. Будучи естественным порождением эпохи Просвещения, он впитывает и английскую идеалистическую традицию Беркли и Юма.

Особого рассмотрения требует Юм. Из его анализа и критики эмпиризма вырастает, с одной стороны, рассматриваемая в следующей главе критическая философия И. Канта, с другой стороны – сформулированная им проблема причинности стала вызовом эмпиризму и позитивизму XIX – XX вв. и стимулом для создания новых концепций. Под влиянием идей Юма, - говорит И.С. Нарский в статье «Юм», - развивалось большинство позитивистских учений XIX– XX вв.» [ФЭС, с. 813-814].

Теория познания Д.Юма (1711-1776) «сложилась в результате переработки им субъективного идеализма Беркли… Юм оставлял теоретически открытым вопрос, существуют ли материальные объекты, вызывающие наши впечатления (хотя в житейской практике он в их существовании не сомневался). Первичными восприятиями Юм считал непосредственные впечатления внешнего опыта (ощущения), вторичными - чувственные образы памяти (“идеи”) и впечатления внутреннего опыта (аффекты, желания, страсти). Образование сложных идей толковал как психологические ассоциации простых идей друг с другом» [ФЭС, с. 813-814].

Одно из главных отличий его концепции от локковской состоит в утверждении, что анализ чувственного опыта следует начинать не с ощущений, как думал Локк, а с «впечатлений» или «восприятий». «Под термином впечатления я подразумеваю все наши более живые восприятия, когда мы слышим, видим, осязаем, любим, ненавидим, желаем, хотим" – говорит Юм. Поэтому у него «исходным для теории познания оказывается человеческий опыт, уже располагающий впечатлениями, неизвестно как полученными. «Ум никогда не имеет перед собой никаких вещей, кроме восприятий…» (-говорит Юм -). Механизм дальнейшего развертывания чувственного опыта на основе впечатлений описывается Юмом так. Сначала возникает какое-либо впечатление заставляя переживать тепло, холод, жажду, голод, удовольствие, страдание. Потом ум снимает с этого первоначального впечатления копию и образует идею. Идея, стало быть, определяется Юмом как "менее живое восприятие". У Локка, говорит Юм, идея была отождествлена со всеми восприятиями. Между тем, идея может оставаться и тогда, когда впечатление, копией которого она является, исчезает... С этих вторичных впечатлений снова снимается копия - возникают новые идеи. Затем своеобразная "цепная реакция" идей и впечатлений продолжается…» [ЗРВ, т. 2, с. 214]. В результате опыту, в котором «теснейшим образом сплавляются впечатления и идеи», приписывается «сложная чувственно-рациональная структура». Такой взгляд на опыт подхватывается и развивается Кантом.

Но наиболее важный для нас момент в его гносеологии - учение о причинности . Особенность причинности – одного из семи выделяемых им отношений – состоит в том, что не обладая ни интуитивной, ни дедуктивной достоверностью «только причинность порождает такую связь, благодаря которой мы из существования или действия какого-нибудь одного объекта черпаем уверенность, что за ним следовало или же ему предшествовало другое существование или действие» [Юм, т.1, с. 130]. Анализируя это отношение, Юм приходит к выводу, что есть основания говорить лишь об «отношениях смежности (в пространстве –А.Л.) и предшествования (во времени – А.Л.)», а не о причине и действии. «Движение одного тела при столкновении считается причиной движения другого тела. Рассматривая же эти объекты с величайшим вниманием, мы видим только, что одно тело приближается к другому и что движение первого тела предшествует движению второго… Разум никогда не может убедить нас в том, что существование одного объекта (причины – А.Л.) всегда заключает в себе существование другого (следствия – А.Л.); поэтому когда мы переходим от впечатления одного объекта к идее другого или к вере в этот другой, то побуждает нас к этому не разум, а привычка , или принцип ассоциации» [Юм, т.1, с. 133, 153]. Т.е., по Юму никаких других оснований, кроме психологических привычки и веры , для принципа причинности, который до Юма считался столь же необходимым, как и логические связи [Рассел, с. 615].

Вопросы:

1. Что такое наука? Когда она возникает?

2. Основные этапы философии науки?

3. Каковы основные положения рационализма и эмпиризма?

4. Основные понятия и принципы теории познания Декарта, Лейбница и Спинозы? Общее и различия?

5. Эмпиризм и индуктивизм Ф.Бэкона?

6. Основные понятия и принципы теории познания Локка, Беркли, Ламетри и Дидро? Общее и различия?

7. В чем суть критики Д.Юмом эмпиризма?

3. Антология мировой философии в 4 тт. (Любое издание)

Используемая литература:

1. АМФ: Антология мировой философии в 4 тт. М., Мысль, 1969-72.

2. Беркли Д. Сочинения. М, 1978

3. Бэкон Ф. Сочинения в 2-х тт. Т.2. М.: Наука, 1972

4. Галилео Галилей . Избранные труды. Т.I, II. М.: Наука, 1964.

5. Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. М., 2000.

6. Дидро Д. Избранные философские произведения. М., 1941.

7. ЗРВ: История философии: Запад – Россия – Восток. В 4 кн. М., 1999.

8. Кондаков Н.И. Логичесвкий словарь-справочник. М., 1975.

9. Кузнецов В.Н., Мееровский Б.В., Грязнов А.Ф. Западно-европейская философия XVIII века. М., 1986.

10. Локк Д. Сочинения в 3 тт., М., 1985.

11. Рассел Б. История западной философии. Новосибирск, 1999.

12. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. М., 1984.

13. Спиноза Б. Избр. произв. В 2 т., М., 1957

14. Юм Д. Сочинения в 2 тт., М., 1996.

15. ФЭС: Философский энциклопедический словарь. М., 1983

Примечания:

Бытие – сложная философская категория [Доброхотов А.Л. Категория бытия в классической запдноевропйской философии. МГУ, 1986], которую в первом приближении для рассматриваемого периода можно отождествить с природой, внешним миром.

У Декарта в «Правилах для руководства ума» приводится 21 правило, но нам здесь достаточно этих трех главных.

“Пространство или внутреннее место… разнится от телесной субстанции, заключенной в этом пространстве, лишь в нашем мышлении. И действительно, протяжение в длину, ширину и глубину, сотавляющее пространство, составляет и тело” [Избр. произв., с. 469-70].

Кроме того он был основателем Берлинской и Санкт-Петербургской академий наук.

«Он много работал над математической логикой и достиг больших результатов, которые имели бы очень большое значение, если бы он опубликовал их… Но он воздержался от их публикации, так как нашел доказательство, что аристотелевская теория силлогизма была в некоторых отношениях неправильна; уважение к Аристотелю не позволяло ему верить этому, и он ошибочно полагал, что заблуждается сам. Несмотря на это, он всю жизнь лелеял надежду открыть своего рода обобщенную математику, названную им „C haracteristica Universalis ", с помощью которой можно было бы заменить мышление ис­числением» [Рассел, с. 549]. В отличие от Декарта, Галилея и атомистов, он был умеренным критиком схоластики, базировавшейся на высоко уважаемой им аристотелевской логике (как и Декарт, он получил философское образование в рамках школьной (схоластической) средневековой традиции).

Этот подход был реализован в «Принципах математики» Б. Рассела и А. Уайтхеда (см. п. 1.5).

Субъект и предикат являются главными элементами суждения – «формы мысли, в которой утверждается или отрицается что-либо относительно предметов и явлений, их свойств, связей и отношений и которая обладает свойством выражать либо истину, либо ложь… Та часть суждения, которая отображает предмет мысли, называется субъектом суждения…, а та часть суждения, которая отображает то, что утверждается (или отрицается) о предмете мысли, называется предикатом суждения» [Кондаков, с. 574].

Но такое чистое познание «не в силах осуществить человеческий дух, поскольку он всегда отягчен чувственностью и большая часть его истин – случайные истины факта. Бог же – единственная внеприродная субстанция, лишенная всякой телесной оболочки и, следовательно, чувственного знания» [Соколов, с. 382]. «Только высший Разум, от кот ничто не ускользает, способен отчетливо понять всю бесконечность, все основания и все следствия» [Лейбниц, т.2, с. 57].

Аналитическими называются такие суждения, истинность которых устанавливается путем чисто логического анализа, в отличие от синтетических суждений, истинность которых обосновывается посредством обращения к внешней информации.

«Главный недостаток математических аксиом, в частности Евклидовых, Лейбниц видит в том, что они опираются не только на разум, но и на воображение, т.е. не являются чисто аналитическими предложениями, а значит, не могут претендовать на подлинную достоверность» [Гайденкоенко, с. 265].

В средневековой схоластике главной причиной считалась целевая – движение определяется целью, к которой стремится вещь. Так у всех вещей земного мира есть, согласно Аристотелю, есть свое место, к которому она стремится. Этот тип причины изгоняется из механики Нового времени, где основной причиной является действующая, определяемая внешним воздействием.

«Вся польза и практическая действенность заключается в средних аксиомах» [Бэкон, т.2, с. 32].

Как мы видим этот результат сильно отличается от молекулярной теории тепла, несмотря на упоминание о движении «частиц очень маленьких».

«Спиноза отрицательно высказывался об индуктивном методе Бэкона, считая, что с его помощью мы можем выяснить те или иные случайные признаки вещей, но не сможем установить ни одной достоверной, необходимой истины» [Соколов, с. 334].

При этом сложные идеи он сводит к трем разрядам: 1) модусы (простые и смешанные) - «не имеют в себе предпосылок самостоятельного существования… Таковы идеи, обозначаемые словами «теугольник», «благодарность», «убийство» и др.»; 2) субстанции (единичные и собирательные) –«представляют собой различные отдельные вещи, существующие самостоятельно» типа «идеи свинца» или «идеи человека»; 3) отношение «которое состоит в рассмотрении и сопоставлении одной идеи с другой» /т.1, с.214-15/.

Правда, Юм поднимает привычку и веру на особую высоту: «вера – нечто большее, чем простая идея: это особый способ образования идеи… есть живая идея… Этот акт нашего ума… Я заключаю с помощью индукции, которая кажется мне весьма убедительной, что мнение, или вера, не что иное как идея, отличающаяся от фикции не по природе…, а по способу , которым мы представляем ее» [Юм, т.1, с. 153]. "Все мнения и понятия о вещах, к которым мы привыкли с детства, пускают корни так глубоко, что весь наш разум и опыт не в силах искоренить их, причем влияние этой привычки не только приближается к влиянию постоянной и нераздельной связи причин и действий, но и во многих случаях превосходит его".

В стихотворении Г1. А. Вяземского «Первый снег» мы читаем:

Но что я говорю? Единый беглый день,

Как сон обманчивый, как привиденья тень,

Мелькнув, уносишь ты обман бесчеловечный!

И самая любовь, нам изменив, как ты,

Приводит к опыту безжалостным уроком И, чувства истощив, на сердце одиноком Нам оставляет след угаснувшей мечты.

Эмпиризм (от др.-греч. врлвipia - «опыт») - направление в гносеологии, полагающее опыт единственным источником и основанием всех знаний. Наибольшее развитие эмпиризм получил в Великобритании, где принято выделять традицию английского эмпиризма.

«Вождь эмпиризма», английский философ Фрэнсис Бэкон, провозгласил, что вопрос о том, можно ли что-либо познать, разрешается не спором, а опытом. Кредо эмпиризма сформулировал Локк: «Все идеи приходят от ощущения или рефлексии. Предположим, что ум есть, так сказать, белая бумага без всяких знаков и идей. Но каким же образом он получает их? Откуда он приобретает тот [их] обширный запас, который деятельное и беспредельное человеческое воображение нарисовало с почти бесконечным разнообразием? Откуда получает он весь материал рассуждения и знания? На это я отвечаю одним словом: из опыта. На опыте основывается все наше знание, от него в конце концов оно происходит» .

Опыт - это познание единичного. В опыте фиксируют факты, которые затем систематизируются и обобщаются под тем или иным углом зрения. Первоначально факты фиксируют в повседневной жизни и на основе их анализа принимают практические решения. Накопление фактов может стать самостоятельной формой познания - эмпирическим познанием , опосредствующим религиозную, научную, художественную, утопическую и другие виды духовной деятельности. К формам эмпирического познания относят наблюдение - целенаправленное систематическое созерцание и эксперимент - наблюдение в искусственно созданных условиях.

Эмпириков более всего беспокоил вопрос о возможности полного (исчерпывающего) опыта, необремененного познавательными случайностями . Английский философ Роджер Бэкон (1214-1294) выделял четыре препятствия к постижению истины:

• - пример жалкого и недостойного авторитета (довод: «это передано нам от предков»);
• - постоянство привычки (довод: «это привычно»); мнение несведущей толпы (довод: «эго общепринято»);
• - показная мудрость, прикрывающая незнание.

Говоря о «препятствиях», Р. Бэкон указывал на частичный, ограниченный и относительный опыт. Незавершенность опыта требует дальнейшего эмпирического познания, которое должно объяснять предшествующий опыт и согласовываться с ним.

Эмпириков беспокоил и вопрос о чистоте опыта. Ф. Бэкон в трактате «Новый Органон, или Истинные указания для истолкования природы» выделил четыре идола, пленивших человеческий ум. Идолы рода - это пристрастность и суетность. Идолы пещеры - особенности индивидуального восприятия, обусловленные воспитанием, личными привычками и убеждениями. Идолы площади возникают из трудностей общения: «Слова прямо насилуют разум, смешивают все и ведут людей к пустым и бесчисленным спорам и толкованиям». Идолы театра - основоположения и аксиомы наук, некритически принятые вследствие предания, веры и беззаботности.

Обсуждение проблемы опыта в истории философии показало, что чистого опыта, фактов самих по себе не существует. Любой опыт опирается на внеопытные компоненты - врожденные эталоны восприятия и приобретенные когнитивные схемы, языковую картину мира, категории культуры. Любой опыт теоретически нагружен, а факты фиксируются в рамках конкретной теоретической интерпретации.

ЭМПИРИЗМ - направление в философии, противостоящее рационализму и наиболее последовательно представленное в теории познания. Э. и рационализм расходятся в понимании опыта, знания и по-разному решают проблему врожденных идей. Согласно Э., первой и главной частью знания являются результаты деятельности органов чувств, причем предмет познания является активным началом, а субъект познания пассивен. Знание зависит от органов чувств, а именно насколько точно и в каком объеме они могут воспринимать информацию о внешнем мире. Второй частью знания являются результаты деятельности разума, получаемые при помощи анализа, синтеза, индукции, дедукции, аналогии и пр. Рациональная деятельность сводится к комбинированию материала, поставляемого органами чувств, не дает - принципиально не может дать - нового знания. Рациональные способности - лишь средство для обработки чувственных данных. Нет ничего в разуме, чего бы не было в чувствах. Самостоятельность разума относительна: пределы его творческой активности ограничены тем материалом, который уже дан при помощи органов чувств.

Понимание знания как описания результатов воздействия внешнего мира на органы чувств и как внутреннего состояния сознания, а также абсолютизация роли эмпирической ступени познания часто становятся причиной скептицизма, который представляет собой теоретико-познавательную установку на сомнение в достоверности получаемого с помощью органов чувств знания, зависящего от пределов возможностей последних.

Важнейшим структурным элементом в эмпирической модели познания выступает опыт. Главной частью опыта являются восприятия, образы, полученные в результате деятельности органов чувств. Такой опыт составляет эмпирическое знание о внешнем мире. Содержанием знания в данном случае являются свойства тел, действующих на наши органы чувств, которые подобны направленным на объект приборам наблюдения. Мы не знаем, как может повести себя внешний мир, мы ждем от него информационного сигнала от мира, наши чувства всегда настроены на восприятия таких сигналов. Разумеется, возможность фиксации сигналов из внешнего мира зависит от разрешающей способности органов чувств, от их «настройки». Поскольку у разных людей имеются различные пороги восприятия действительности, постольку знание, получаемое таким образом, не является одинаковым. Возникает возможность непонимания, появляются сомнения в познавательных способностях человека. Сама человеческая природа устанавливает границы проникновению в мир вещей при помощи органов чувств, заставляет человека изобретать все более сложные и тонкие приборы с одной лишь целью: увеличить разрешающую способность органов чувств и расширить в количественном отношении множество данных наблюдений, которые не зависели бы от индивидуальных особенностей наблюдателя.

Второй составляющей частью опыта является знание о субъективном мире, о деятельности нашего мышления (души). Оно приобретается при помощи рефлексии, разума, рассудка. Его иногда называют внутренним чувством. Здесь знание возможно без деятельности органов чувств (припоминание, анализ, синтез, аналогия, различные типы логических выводов, мысленный эксперимент, обнаружение противоречий между мыслями и т.п.).

Понятие опыта является определяющим для эмпирических концепций теории познания. Оно связано прежде всего с проблемой существования подлинной реальности - основы нашего познания, в которой мы не имеем права сомневаться. Именно опыт делает наше познание убедительным и достоверным. Какое же знание о внешнем мире получаем мы при помощи восприятий? Принадлежат ли наблюдаемые качества реальным предметам или они являются свойствами образов предметов (идей, ощущений)? Иными словами, объективны они или субъективны, относятся к внешнему миру или к миру нашего сознания? Ясно, что физическое устройство мира не может обладать качествами человеческого восприятия его. В лучшем случае мы можем лишь сказать, что мир устроен таким образом, что после его воздействия на наши органы чувств мы получаем восприятия, которые называем определенными качествами, и фиксируем за ними конкретные наименования, закрепляем их в языковой лексике. Если же знание о внешнем мире совпадает с нашим восприятием его, то получается, что мы знаем о внешнем мире лишь то, что нами воспринято. Оставаясь на этой точки зрения, мы не можем с уверенностью утверждать о существовании внешнего мира независимо от нас. Даже если допустить, что состояния сознания возникают в результате воздействия предметов внешнего мира на наши органы чувств, то вывод о возможности познания будет довольно пессимистическим: знание есть совокупность внутренних состояний сознания, оно жестко обусловлено возможностью органов чувств, за пределы этих возможностей переступить нельзя.

Возможна ли иная постановка вопроса? Имеются ли в нашем знании какие-либо элементы нечувственной природы? Наличие в человеческом знании таких элементов было обнаружено достаточно давно. Например, идея причинно-следственных отношений не возникает как результат непосредственного наблюдения с помощью органов чувств. Мы можем прямо наблюдать лишь пространственное взаимодействие предметов, временную последовательность их, но не само понятие причины, которое не дается нам как ощущение и в то же время явно присутствует в составе знания, является его важнейшим элементом. Наблюдая неоднократно повторяющиеся однопорядковые явления, следующие друг за другом во времени, человек приучается ожидать вслед за появлением первого ощущения второго. Так объясняется причина, и само объяснение опирается на привычку, т.е. явно нерациональную составляющую человеческой жизнедеятельности. Еще более ясной нечувственная природа идеи причинности становится при рассмотрении явлений более сложных, чем механическое взаимодействие, например таких, как болезнь. Можно прямо наблюдать определенные симптомы болезни, но причины возникновения ее определяются совсем другими методами. Элементами нашего знания, имеющими нечувственную природу, являются также идеи пространства, времени, субстанции, гармонии, симметрии, движения, покоя. Объяснение происхождения таких идей является одной из самых трудных проблем Э.

Если допустить, что все знание о внешнем мире субъективно и обусловлено внутренними состояниями сознания, то при этих условиях уже нельзя будет говорить о том, что знание верно отражает свойства, связи и отношения предметов внешнего мира, является объективно истинным, не зависит от состояния сознания конкретного индивида. Когда значение этого факта преувеличивается, возникает парадоксальная ситуация: с одной стороны, предметы внешнего мира активно воздействуют на познающего субъекта, а с другой стороны, поскольку все знание связывается лишь с внутренним опытом, у субъекта нет убедительных доводов для доказательства существования той самой реальности, которая на него действует. Такое положение дел является типичным для субъективистских форм Э. Ошибка субъективистской эмпирической модели теории познания заключается в подмене реального предмета познания результатом деятельности органов чувств: ощущениями, восприятиями и представлениями. Причина этой ошибки основана на противопоставлении субъекта и объекта познания, на разведении их, в результате чего субъект занимает в процессе познания пассивную, созерцательную позицию, выражающуюся в ожида

нии воздействия внешнего мира на органы чувств. Его активность направлена не вне, а внутрь самого себя, он «включается» после получения сигнала из внешнего мира. Попытки обоснования объективистских моделей эмпирического познания опирались на идеи синтеза объекта и субъекта познания, активности субъекта, исключения элементов созерцательности.

Что касается проблемы врожденных идей, то, согласно Э., таковых человек не имеет. Все идеи без исключения производим от ощущений. Органы чувств предоставляют нашему уму различные ощущения и восприятия. До начала познания наше сознание подобно чистой доске, на которой еще ничего не написано. Начало знания (заполнения доски) связано с воздействием внешнего мира на наше сознание. Наши чувства и эмпирический опыт предоставляют первые «кирпичики» огромного здания знания.

Разновидностями Э. являются материалистический Э. (установка на понимание опыта как адекватного отражения объективной реальности), субъективно-идеалистический Э. (подлинной реальностью является лишь внутренний опыт), онтологический Э. (элементарные факты-восприятия существуют в действительности), логический Э. (см. Логический позитивизм).

Литература:

Локк Д. Опыт о человеческом разумении / Соч. В 3-х т. Т. 1. М., 1985;

Беркли Д. Трактат о принципах человеческого знания // Соч. М., 1978;

Юм Д. Трактат о человеческой природе / Соч. В 2-х т. Т. 1. М., 1965;

Он же. Исследование о человеческом разумении. М., 1995;

Он же. Опыт о происхождении человеческих знаний /Кондильяк Э. Соч. В 3-х т. Т. 1. М., 1980;

Рассел Б. Человеческое познание. Его сфера и границы. М., 1958;

Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с. 698-700.

Со времен античности человечество интересуют вопросы познания. Философская мысль развивалась по мере того, как индивидуум познавал мир и самого себя в нем. Еще в древние времена зародились такие фундаментальные науки, как математика, физика, Тогда же возник вопрос о том, что есть путь познания истины и на чем он должен быть основан. Именно в это время возникли такие течения, как догматизм, прагматизм, эмпиризм.

Эмпиризм как философия

Эмпирика - это то, в основе чего лежит непосредственно практическая деятельность. То есть то, что получено путем человеческого опыта. Это понятие лежит в основе одноименного философского направления. Чувственный опыт абсолютен для эмпирика. Это и есть его суть и источник получения знания. Знание возникает в результате обработки человеком чувственных импульсов.

Фрэнсис Бекон - основатель эмпиризма

Основателем течения считается благодаря которому эмпиризм был оформлен в зрелую философскую концепцию. Позже внутри нее возник ряд течений - прежде всего, позитивный и логический эмпиризм. Бэкон настаивал на том, что для познания необходимо очистить восприятие и ум от пустых идолов и получать опыт путем эксперимента и наблюдения за природой. Основные идолы по Бэкону: племя, пещера, рынок, театр. Эмпиризм противопоставляет себя рационалистическим течениям и религиозной схоластике.

Истина в эмпиризме

Рационалисты и эмпирики расходятся в понимании источников познания истины. Первые видят его в достоверных выводах и призывают ничего не принимать на веру, абсолютизируя логику и Тогда как эмпирика - это течение, основывающееся на индукции. Основным источником истины его приверженцы видят чувственный опыт человека (эмпирию), его ощущения. Главная задача состоит в том, чтобы осознать ощущение, обработать его и донести извлеченную из него истину до человека в первозданном, неискаженном виде. Основной для эмпирика - это, прежде всего, природа, наблюдение за ней и действие в ней, порождающее ощущение. Это учение близко к таким наукам, как биология, медицина, физика, астрономия.

Истина в эмпиризме - результат живого созерцания, которое выражено в таких формах:

Ощущение (отзеркаливание в сознании индивидуума свойств и сторон чего-либо, воздействие на органы чувств);

Восприятие (создание целостного образа познаваемого объекта в результате синтеза ощущений);

Представление (осмысленный результат обобщения наглядно-чувственных эмпирий, не воспринимаемый сейчас, но воздействовавший в прошлом).

В процессе познания истины человеком задействованы зрительные, вкусовые, тактильные, слуховые ощущения, складываемые в представления при помощи памяти и воображения. Эмпирика объясняет это наличием в организме человека экстерорецептивной и интерорецептивной (сигналы о внутреннем состоянии) систем. Таким образом, чувственно-эмоциональная и чувственно-сенситивная составляющие - основа, на которой выстраивают эмпирики и объективного познания.

Средневековый спор номинализма (опирающегося на опыт) и рационализма (опирающегося на разум) в Новое время трансформировался в полемику эмпиризма ирационализма .

Согласно выработанной в Новое время установке, человек познает посредством чувственности и рассудка, восприятия и мышления. Хотя они решают одни и те же задачи, однако разделение и противопоставление их, доведенное до абсолютизации, вылилось в два направления – эмпиризм (считает единственно истинным познание вещей через чувственный опыт) и рационализм (считает, что истина познается лишь мышлением).

Эмпиризм источником всего знания полагает чувственный опыт. Чем больше опыта накопило человечество, тем ближе оно истинному знанию. Рациональное является лишь надстройкой над данными чувственного опыта и создается комбинациями опытных данных в уме человека, а значит, ничего не прибавляет к содержанию знания. Однако для объяснения реального познавательного процесса эмпиризм вынужден выходить за пределы чувственных данных в область логических операций.

Представители эмпиризма: Фрэнсис Бэкон (считается основоположником эмпиризма), Томас Гоббс, Джон Локк.

Рационализм признает разум основой познания, признает самостоятельность и независимость разумного знания от опыта. Разум способен самостоятельно делать открытия, которые первоначально не были основаны на опыте и лишь впоследствии подтверждены опытным путем. Только разум способен постигать всеобщее и необходимое, чувственный же опыт застревает на частном и случайном. Рационализм может быть материалистическим (Спиноза) и идеалистическим (Лейбниц).

Представители рационализма: Рене Декарт (считается основоположником рационализма), Барух Спиноза, Готфрид Лейбниц.

Новоевропейская философия построена на глубоком расколе между субъектом и объектом. В рационализме восторжествовал субъект, а в эмпиризме – объект.

2). Фрэнсис Бэкон (1561 – 1626)

Первый философ, поставивший задачу создать научный метод.

Сын первого министра королевы Елизаветы. После окончания Кембриджа работал при английском посольстве в Париже. Как младший сын, не получив наследство после смерти отца, сам пробивал себе дорогу трудом. Избрав политическую карьеру в качестве жизненного поприща, Бэкон получает юридическое образование. В 1584 г. избирается в палату общин, быстро поднимается по политической лестнице. В 1613 г. – генеральный прокурор, через четыре года – лорд-хранитель Большой печати. В 1621 г. Бэкон был обвинен палатой лордов в коррупции, предан суду и от сурового наказания освобожден лишь по милости короля. В 1622 г. отошел от политики и занялся наукой и философией.

Умер от простуды, исследуя «будет ли гнить курица, если ее набить снегом и льдом». Надпись на его надгробном памятнике: «Разрешив все задачи тайн природы и гражданской мудрости, он умер, повинуясь естественному закону: все сложное подлежит разложению». Был преувеличенного мнения о своих деяниях в науке, на самом деле скромных: «тайн природы» Бэкон открыть не смог. Но нельзя оспорить великую заслугу Бэкона в провозглашении и разработке нового метода познания.

Основные сочинения: «Новый органон», «Великое восстановление наук». Для языка Бэкона характерна образность, метафоричность.

В истории философии и науки Бэкон выступил как провозвестник опытного естествознания и научного метода. Осуществил попытку создания философии экспериментального естествознания, или индустриальной науки. Он утвердил новые ценности: природу вместо Бога, пользу вместо авторитета, исследование вместо веры. «Истина и полезность суть одни и те же вещи», – утверждает Бэкон. «Истина дочь времени, а не авторитета».

а). Высшая задача науки – увеличение власти над природой с целью усовершенствования человеческой жизни. «Истинная и законная цель всех наук состоит в том, чтоб наделять жизнь человеческую новыми изобретениями и богатствами» (Бэкон).

Бэкон провозгласил ставший знаменитым девиз:«Знание есть сила, сила есть знание». Смысл этого афоризма в том, что подлинное знание должно обеспечивать человеку власть над природой и служить обществу. Наука здесь понимается в чисто практическом смысле – как средство. Истинное знание не может быть самоцелью.

б). Задача философии – построение единственно правильного метода научного познания. Таковым Бэкон полагал индуктивный метод , который ведет к познанию законов, от них можно снова спуститься к опыту, прийти к тем изобретениям, которые укрепляют власть человека над природой. Индукция – научный метод движения знания от отдельного, особенного к всеобщему, закономерному. Индуктивным выводом является, например, следующий: «Золото, серебро, железо и другие суть металлы. Золото, серебро, железо и другие тяжелее воды. Следовательно, все металлы тяжелее воды». Вывод был правильным до тех пор, пока не открыли калий.

в). Учение Бэкона о методе основано на признании ведущей роли опыта в познании. «Ученость сама по себе дает указания чересчур общие, если их не уточнить опытом» (Бэкон). Бэкон различает два вида опытов: плодоносные (дающие непосредственную пользу сразу) и светоносные (приносят истинное теоретическое знание, ведущее к пользе). Всякое познание должно опираться на опыт и двигаться от единичных фактов к общим положениям. Бэкон переходит от обыденного понимания опыта к научному – опыту как эксперименту.

г). Развитию науки мешают различные заблуждения человеческого ума или предрассудки, т.е. искаженные образы действительности; Бэкон называет их «идолами» или «призраками». Он выделяет четыре типа таких заблуждений.

Таблица 1. Заблуждения человеческого ума

Ученый должен подходить к изучению мира, не имея предрассудков, предсказаний, предубежденного отношения к результатам, ложных «призраков», только тогда он получит достоверное знание.

д). Теперь надлежит решить, какой путь познания следует избрать для усовершенствования ума:

«путь паука»: пренебрежение к фактам, получение знаний из «чистого разума», то есть рационалистическим путем;

«путь муравья»: это узкий эмпиризм, когда во внимание принимается исключительно опыт,т.е. извлечение практики из практики и опыта из опытов без претензий на теорию;

«путь пчелы»: идеальный способ познания. Необходимо собрать всю совокупность фактов, обобщить их (взглянуть на проблему «снаружи») и, используя возможности разума, заглянуть «вовнутрь» проблемы, понять ее сущность.

е). Всякое познание должно опираться на опыт и двигаться от единичных фактов к общим положениям.Индукция, утверждал Бэкон, это необходимая науке форма доказательства и метод познания. Простая (неполная) индукция не дает достоверного знания. Для усовершенствования индукции следует стремиться к внимательному учету отрицательных случаев. Полная индукция Бэкона, представленная в пяти таблицах, включает весь объем эмпирического исследования:

1). Таблица присутствия;

2). Таблица отклонения;

3). Таблица сравнения или степеней;

4). Таблица отбрасывания;

5). Таблица «сбора плодов» (формирование вывода на основе того общего, что имеется во всех таблицах).

3). Рене Декарт (лат. Renatus Cartesius) (1596 – 1650)

Родился в знатной дворянской семье в Турени, что предопределило его военную карьеру. В школе иезуитов, которую окончил Декарт, у него обнаружилась сильная склонность к занятиям математикой. Изучал науки в Париже. В 1618 г. отправился добровольцем в армию ради путешествия (шла Тридцатилетняя война). Немало времени отдавал чтению и размышлениям. Однажды осенью 1619 г., сидя в баварском домике, Декарт сразу сформулировал все основные положения своего философского учения, а заодно принципы сведения физики к географии, а геометрии к алгебре. В 1628 г. оставил службу, уехал в Голландию, где в течение 20 лет занимался исключительно научными трудами. Декарт создал современную алгебру, аналитическую геометрию, развил учение о преломлении света.

В 1649 г. по приглашению шведской королевы Христины приехал в Стокгольм, чтобы помочь ей основать Академию Наук. Непривычный для Декарта режим дня и суровый климат были причиной его преждевременной смерти; он умер 11 февраля 1650 г.

Основные сочинения: «Рассуждение о методе», «Метафизические размышления о первой философии», «Начала философии».

а). Если Бэкон пытался упорядочить опыт, то Декарт стремился упорядочить мышление.Об этом свидетельствует ранняя работа «Правила для руководства ума». Декарт ищет признаки достоверности познания в сфере самого знания, в сфере его внутренних характеристик. Для негокритерием истинности выступает очевидность чего-либо для разума. Следуя своему методу, он приходит к идее постоянного сомнения. Чувственная очевидность все же неопределенна и вызывает вопросы. В конечном итоге единственное, с чем может согласиться сомневающийся, – это наличие размышляющего субъекта, это факт его собственного сомнения . Это самосознание субъекта, фундаментальная основа картезианской формулы: «Я мыслю, следовательно, я существую » («Cogito ergo sum»). Здесь, считал Декарт, ясная и четкая отправная точка метафизики. Декарт приходит к заключению, что он – думающий субъект, совершенно независимый от природной материи и, следовательно, так же независимый от тела. Декарт делает акцент на мышлении как на несомненной отправной точке. В самом субъекте основанием достоверности знания является ум, ясный, отчетливый и внимательный, умеющий проходить все ступени дедукции.

б). Исходный пункт познания – интеллектуальная интуиция , это – твердое и отчетливое, не вызывающее никаких сомнений положение. Продолжением является дедукция – выведение частного из общего, в противоположность индукции. Дедуктивный метод применяется только в естественных науках и в математике.

в). Содержание рационального метода Декарта состоит в анализе, разложении полученных знаний на отдельные компоненты, доведение до уровня очевидного.

Приемы исследования при использовании рационалистическо-дедуктивного метода:

Первое правило – принимать за истинное все то, что воспринимается в очень ясном и отчетливом виде и не дает повода к сомнению, т.е. вполне самоочевидно. Разумная интуиция.

Второе правило – делить сложную вещь на более простые составляющие, не поддающиеся дальнейшему делению умом. Анализ имеет целью открыть исходные элементы знания. Это самое эффективное правило метода Декарта.

Третье правило – в познании мыслью следует последовательно переходить от простейших вещей к более сложным и трудным для понимания. Это рационалистическая дедукция.

Четвертое правило – строго соблюдать последовательность, логическую цепь исследования, не пропускать ни единого звена в логической цепочке исследования. Правило ориентирует на достижение полноты знания.

г). Центральным понятием философии Декарта является субстанция . Изучая проблему бытия, Декарт пытается вывести базовое, основополагающее понятие, которое характеризовало бы сущность бытия. В качестве такового он выводит понятие субстанции. Субстанция – это все, что существует, не нуждается для своего существования ни в чем, кроме самого себя. Таким качеством обладает только одна субстанция, и ею может быть только Бог , который вечен, несотворим, всемогущ, является источником и причиной всего.

Сотворенный мир делится на две субстанции – духовную , главный признак которой неделимость, и материальную , делимую до бесконечности. Поэтому философия Декарта является дуалистической. Дуализм Декарта – это дуализм науки и схоластики.

д). Концепция врожденных идей . Суть данной теории в том, что большинство знаний достигается благодаря опыту и размышлению, однако существует знание, которое имеет доопытное происхождение, и которое не нуждается ни в каких доказательствах. Это знание Декарт называет «врожденными идеями». Врожденные идеи – это идея Бога, идеи чисел и фигур, а также общие понятия: «воля», «тело», «душа» и т.д. Именно врожденные идеи рассматривались рационалистами XVII века в качестве условия возможности всеобщего и необходимого знания.

Философия Декарта дала начало двум основным направлениям: одна – рационалистическая традиция: Спиноза, Лейбниц; вторая – эмпирическая: Локк, Беркли, Юм.